Современная поэзия, стихи, проза - литературный портал Неогранка Современная поэзия, стихи, проза - литературный портал Неогранка

Вернуться   Стихи, современная поэзия, проза - литературный портал Неогранка, форум > Наши пациенты > Палата N5 : Прозаики > Читальный зал

Читальный зал крупная проза, романы и повести


Ответ
 
Опции темы

Лицом к своей тени

Старый 10.11.2010, 09:27   #21
в поисках статуса
 
Аватар для IrkanKlayd
 
Регистрация: 19.09.2010
Адрес: Ёбург
Сообщений: 1,295

Re: Лицом к своей тени


...Невозможно не узнать вашу воду – хлорированную, восстановленную и… вкусную до невозможности. Отдавать фляжку катастрофически не хочется. Но, как минимум нужно оглядеться – и когда это тебя успело выключить?.. Недолго мучилась старушка; поднимаясь и не слишком результативно утирая из какой-то расчленёнки срисованные пол-лица, ты видишь ту же картину.
Поправка: видишь не сразу. Сперва видишь Гошу; он как раз подходит, опуская руку из-за плеча, словно лазил за мечом.
- Ты в сознании? Своём или мэриэннином? – а потом совсем близко, на коленях возле, - Спасибо...
- Э-э... не за... да подожди ты целоваться! Что там происходит?!
Автобус как на ладони. Вяло дымящийся «Фиат» Рантье уже не в счёт, превращённый в окалину байк – тоже. Пока ты откипала мордашкой в асфальт, что-то, видать, произошло. Больше всего тебя волнует пятнисто-камуфляжный субъект, лежащий парой метров правее. Живые люди редко смотрят себе любимому за спину...
- Не буди казака, - бормочет Гоша, - смотри, всё только начинается.
Не слишком-то много на что смотреть. Криво, на двух целых скатах стоящий автобус, двое однояйцевых (считайте это оскорблением) близнецов во всё той же камуфле, встающие из кювета.
- Тс-с-с... Глянем.
Двое подходят к автобусу. Первый, что повыше и с наиболее убедительной железякой в руках, аккуратно дёргает на себя дверцу. Второй вскидывает оружие; а не успел... Не пуп царапать, как говорил Георгий – непроницаемая морда Карачуна выезжает из-за чертополоха за спиной нахала. Пока выезжает, тот величаво валится на разделительную полосу. Оставшаяся палочка ныряет в рукав; тебе делают успокоительный жест. А тот, что дёргал дверь, так ничего пока и... Впрочем, нет. Уже заметил. Не заметить Генсека, с кряхтением преждевременной старости выбирающегося из проёма двери, зело трудно. Ты угадала: сначала он жестом лондонского денди поправляет узел бледных остатков галстука.
- Руки! – стопает его безапелляционная команда. Ах да, тот же с оружием...
Это вам не изящный хип-хоп Карачуна. Ты уже заочно недолюбливаешь практику иностранного легиона: в несколько кратких хрустких поворотов корпуса Генсек скатывает своего визави в подвывающий ком. Воронёная железяка звенит о верстовой столб. Отвратительной рябью забрызганное лицо обращается в вашу сторону:
- И что встали? Перекур, что ли? В тачку!
- Найти бы ещё тачку... – ворчливо тянет прихромавший от «Фиата» Рантье, - там ещё и писаку нашего цепануло. Типа, всё пока?
- Пока вертушки не подтянули. Мальчики серьёзные, но... – Генсек жестом завзятого персонажа анекдотов вскидывает к невесть когда (хотя, конечно, было время) расфигаченному, оладьеподобному уху мобилу:
- Ну, вроде как... да! Подгоняй, Менора, детка.
- И всё-таки, лысый, я доскажу, - говорит, подходя и искря друг о друга ставшими разноцветными палочками, Карачун, - Запоминай. Фраза номер один из списка знаменитых последних слов: с нами этого никогда не случится...
Вот тут-то ты и отрубаешься вторично – невзирая на зловещие всхлипы Гоши по поводу... что же это так жжёт в подреберье?.. Руки, так твою, люби...

...Ещё немного, и ты точно узнаешь эту музыку. И место.
ЦУМ, конечно. Неистребимый запах хорошего кофе. В плечо твоё горячей щекой втыкается что-то, пахнущее тобой в лучшие моменты твоей жизни.
- Д... доехали?
- Жива?
Было б ему что ответить! На гортань твою садится транзитный поцелуй; ну, самое время сесть и открыть глаза…
Не самое худшее, по крайней мере, самое безопасное зрелище – пьющий Борзописец. Пьющий красиво, коньяк. Як конь, из пивной, сволота, кружки. Тебе уже завидно. Недолго. Первое, что он делает - протягивает нечто аналогичное, чуть меньше литражем и с символической добавкой кофе. И ты – нечего ловить – пьёшь, смотришь в мигающий огоньками кондишена потолок, принимаешь благосклонно гошины озабоченные взгляды.
- Кажется, господа, загрузили мы гостью, - тянет генсековский голос на фоне бодрого «Лазер Дэнс», - Олюнь, милая, ты в режиме оклемации? Смотри у меня...
- Сам у себя смотри, эксгибиционист проклятый. Чем закончилось веселье, а?
- Человечество не должно пока это знать...
А в твоём видеоряде всё пялится на мимопашенный горизонт мужик в камуфляже... Спать бы да спать. Но уверенная рука Апгрэйда уже суёт тебе зажженную сигарету, да и танин с кофеином, словно Фредди Крючков, пробежались уже жгучим босичком по жилам. Блаженно ноет разбитый нос, ушибленная рука онемело вцепилась в сигарету... Что-то там ещё было с боком... ага, именно это и было – ты нащупываешь туго намотанную ткань. На вопросительный взгляд Гоша пожимает плечами:
- Ребро. Пока не кашляй, ладно? У Борзописца хуже.
- За возвращение, господа! – провозглашает в это время Борзописец, а богатырски отхлебнув, грозит Гоше пальцем, - Я-те дам – хуже. Кстати, давайте-ка все, раз Оля в норме, наверх – там Рантье с девочками банкетик по поводу организовал... Посидеть в уюте, выпить да поразмыслить... А то есть над чем.
Он поднимается и... и ты холодеешь - опираясь на плечо Апгрэйда, он плетётся к лестнице. Левая нога волочится по полу, словно палка.
- Идём, солнце? Там очень уютно, сейчас посмотришь.
Георгий помогает составить на поднос чашки и рюмки, закрывает входные двери; пиликает сигналка. Всё бы хорошо; только вот, поднимаясь вслед за ним по лестнице, ты мельком оглядываешься на Карачуна – а он в этот миг как раз без суеты прячет в свой просторный чёрный балахон маленький, словно игрушечный, очень знакомый по фильмам «Ингрэм». За возвращение...

Действительно, милейшее место.
Гостиная в псевдовосточном стиле: низкие широкие диваны, подушки по алибабаевских расцветок ковру, ковры и чубуки с кынжалами - по стенам без единого окна. Пара столиков с неземной инкрустацией придвинуты к угловому лежбищу. Там уже этаки невыносимо байски развалился Генсек, и не хватает ему лишь тюбетейки... или тюрбана. У ног восточного владыки, как и положено, одалиски – Менора с Сильмой, две нежные сестры, сплетя пальцы, тихо беседуют, едва не поливая друг друга кофе (Сильма, как Лаокоон, обмотана кальяном).
- Где крик «захады, дарагой, гостэм будиш»? – грозно вопрошает Карачун, и садится поближе к блюду с виноградом. Приходится делиться с уже облюбовавшим, на пару с мегапластидом пива, сей плацдарм Апгрэйдом.
- А не крикну – не будешь? – удивляется Генсек, - Свежо предание...
Рантье растягивается под самым зловещим сабельно-кинжальным панно, так что за него даже боязно. Георгий превращается в тёплое кресло, из тех, что умеют ласково обнимать за плечи. Разноцветно мерцающий графинами и бутылками сервировочный столик не оставляет сомнений в том, куда присоседится хромой литератор. Что он с удовольствием и делает. Кажется, все снова в комплекте.
Ты набираешь воздуха:
- Один вопрос, господа экстремалы, и потом – хоть засекретничайтесь, хорошо?
- Море, сынок…
Георгий с трудом, но удерживает тебя, поэтому в Генсека летит только пол-апельсина.
- Сейчас многое проясним, - невозмутимо успокаивает тот, - Понимаю, что почти у всех примерно тот же вопрос: что это было?
- Только сперва я на правах Гоги скажу тост! - вскидывается Борзописец, - У всех всё есть?
- Мне бы новую машину... – скромничает Рантье, но приподнимает бокал с танцующей вишенкой.
Менора и Сильма – лица их удивительно похожи сейчас – синхронно салютуют, одна чашкой кофе, другая мундштуком кальяна. Карачун отдаёт честь палочками с зажатой в них виноградиной. Виновник торжества машет с дивана пузырём своей любимой зелёной отравы, и ты позволяешь ему наполнить ваши с Гошей рюмки.
- Тост, - ваш тамада пытается встать, но безуспешно, - А, чёрт, едва не пролил!..
- Хороший тост, - хвалит Карачун, - Новый. Поехали, - и ловит ртом подкинутую «изабеллину».
Ты пьёшь, семидесятиградусной полынью обжигая разбитые губы.
- Ну вот.
Генсек крякает, выщёлкивает в угол рта «житан», прикуривает из кальяна и сквозь дымовую завесу обводит вас всех нехорошим озорным взглядом:
- Итак. Поздравляю вас, господа мифоборцы, мы в глубоком схлопе – оставайтесь с нами.

.......................................
конец пятой главы
IrkanKlayd(с)
IrkanKlayd вне форума   Ответить с цитированием
Старый 10.11.2010, 22:15   #22
в поисках статуса
 
Аватар для IrkanKlayd
 
Регистрация: 19.09.2010
Адрес: Ёбург
Сообщений: 1,295

Re: Лицом к своей тени


ГЛАВА VI _______________________Выхожу один я. Надо...

И вдруг мертвецы встали. Было их много, точно деревьев в лесу: одни – без голов, другие – без рук…
* * *
- …Я говорил тебе тогда, помнишь, - сказал он, - что ты не человек. Правильно! Я не ошибся. Ну чем же, скажи, ты - человек?
* * *
- Мы служим, - сказал великан, - в мрачном суде. Денег нам не надо.
* * *


- Насколько я понимаю, - хладнокровно продолжает Генсек (а рука его уже отдала царственное воление виночерпию-Борзописцу, и тот занялся) – Всех нас в данный момент волнуют совершенно разные насущные вещи. Вот Олю, спорим на что угодно, интригует недавний процесс...
- Не только её, - подаёт голос Гоша из-за уха, - Ваша крепко споенная компания, однако, должна кое-что пояснить. Что за хрень мы везли, в частности? Мы за неё, между прочим, кровь проливали... грамм пятьдесят, не меньше.
Апгрэйд хмыкает, едва не давясь своим пивом.
- Пока вашим, а не нашим, не стоило бы и объяснять... ну да ладно. Глушилку вы везли, милостивые господа, и заодно транслятор.
Ты, видимо, достаточно тупо киваешь, глядя в ковёр чуть выше его головы, и он поясняет:
- Оля, мы могли выиграть у них только одним-единственным способом: дурацкой шуткой. Против неограниченного количества матёрых профи, оружия, машинного парка и недетской практики... Ну, и мы пошутили. Менора, ангел наш иудейский, успела расшифровать код переговоров и синтезировать голосовые матрицы. Машинка, что вы везли, перекрыла доступ внешним сигналам, сдвинула частоту и передала пацанам в фургоне приказ остановиться в нужном месте. Голосом их коммандера. Вы ж поймите, балбесы, - взрывается он вдруг, внезапно, ни с того ни с сего (и только что до краёв налитая им себе кружища всплёскивает на бесценный ковёр), - живыми мы уйти были не должны!
- ...Чрезвычайно русская фраза... – тихо вздыхает Борзописец, - Допиваю, но не сдаюсь...
- Пока Генсек, приняв релаксант, отыгрывал полутрупа, пока Сильма правила случайности и разгоняла сглаз, пока Карачун отсекал два минивэна сопровождения, а Рантье и этот борзый его прикрывали...
- А ты?
- А что я? В греческом зале... на компе я сидел.
- Ну и не... уже. В самом деле.
Генсеку не хватает слов. Он молча машет рюмкой. Сильма тычет мундштуком кальяна куда-то в одной ей ведомое место стыка ковров, и вас стискивает невыносимое безвременье готического высокоголосья... «Энд Уан» или «Антикризис»? Чёрт их разберёт после очередной малахитовой дозы хозяйского «Ван Гога»… Тебе постепенно становится почти хорошо.
- Капитану полагается взять вину на себя, - пожимает Генсек квадратными плечами, - так за мной, собственно, не застоится. Покудова мы радовались жизни последние дня три, я чересчур доверился совету директоров... Следует ли прямо сейчас объяснять вам, неспециалистам, как была проведена грамотная биржевая атака на подведомственное мне учреждение?.. Ясно. Коротко поясню, что в три дня от моего банка оставили скелет, обременённый долгами. Работала команда спецов, сквозь международную сеть корпораций. Ну и... всё. Поздравляю в очередной раз, друзья: мы нищие. На все мои счета наложен вполне официальный арест, кубышки вскрыты, не создавая паники стройными рядами отправляемся на паперть... Ну разве остались кое-какие гроши на суперчёрный день.
- Зная тебя, - кривит губу Карачун, - это миллионов семь-восемь?
Сильма классическим движением Маргариты фиксирует ногтями его ухо. Он стряхивает её пальцы, и его лицо, смуглая маска гонконгского супермена, кривится на этот раз включением в цепь, в позвонки Уробороса.
- Прости, дружище. Из-за этого тебя и пытались тряхануть?
- Уверен. Вероятно, им нужны некоторые коды к сейфам и счетам, известные только мне...
- ...Уверен, что нет, - это Георгий. Его пальцы на твоих плечах какое-то мгновение сжимаются стальной хваткой, - Скорее, кому-то нужно было ослабить нас. Всех.
- Я кину в тебя палочками, - учтиво предупреждает Карачун, в его устах, особенно после последней демонстрашки, это звучит, - Что за чёрт, даже Ольга не излечила тебя от паранойи? Ну, тогда это серьёзно...
Тут он вдруг мигает наоборот: тёмные глаза, словно диафрагмы, чуть расширяются, всплёскивают и опадают. Менора убирает руку; это она, оказывается, не слишком-то легонько отвесила ему щелбана по перевязанному плечу. А плеск зрачков (окончательно в этом ты убедишься несколько позже) – это удивление, едва ли не единственная его реакция на самую разнообразную боль… Кажется, Карачун сегодня под перманентной раздачей.
- Уже срослось, раз ты так беспечен? Можно, я повторю для ясности, что именно, в принципе, произошло? – поворачивается уже ко всем ваш штатный аналитик, и даже рука виночерпия-Борзописца кощунственно вздрагивает на священной посуде, - Против нас, или одного из нас – не вижу, хоть передеритесь, никакой разницы – была проведена экономическая и силовая диверсия. Первая удалась, вторая – чудом нет. При этом меня отчего-то больше волнует неудавшаяся вторая...
- Объяснишь, отчего? – поверх пивной шапки сощуривается Апгрэйд.
- О, с удовольствием…
Менора проводит ладонями по усталым глазам, а ты слышишь едва уловимое шипение... Неподалёку от её запрокинутого волнисто-смоляного затылка господин литератор, словно чай с блюдца, сквозь зубы всасывает жгучее содержимое своей рюмки. Тебе становится зябко – и успокаивает лишь то, что Борзописец гасит так не на твои глаза и руки направленную нежность… И ты ещё смела считать этот омут недостаточно тихим!..
- ...Хотя, пора бы уже громко подумать хором, - продолжает Менора, - и вместе со мной побеспокоиться оттого, что неудачная попытка обычно бывает повторена. С учётом ошибок, естественно.
Ой, только вот уже не надо пугать, думаешь ты, пытаясь раскурить фильтр рантьевской «кэмэлины», мы сегодня уже пуганые-перепуга...
- ...Тьфу!.. экая гадость!.. – (а Гоша премерзко хихикает из-за спины), - Вот только пугать уже как-то... Есть конкретные идеи?
Генсек, отследив твои манипуляции с сигаретой, восхищённо качает головой:
- Не, она у нас всё-таки тайная блондинка... Ты не бросай; сперва трудно, а дальше как «Прима» пойдёт… И насчёт конкретных идей, кстати. Что же тут можно ещё придумать, кроме панического бегства? Меченым банкротам один путь – назад к природе, как завещал Руссо. Займёмся земледелием, братцы, купив домик в пределах ста километров от метрополии, возлюбим друг друга...
- Я тебе возлюблю... уж это точно! – Карачун, словно Алиса Фрейндлих в роли Анны Австрийской, щёлкает пальцами в строну Апгрэйда; поражённый электроник протягивает ему кружку. Карачун отпивает и выпрямляется, на миг скривившись, - Ваша заливная рыба, месье... Как вы пьёте эту мерзость, люди?! Я просил чай; но всё равно спасибо... врага нужно бить в лицо. Мне кажется, - (и это «мне» сродни чему-то типа «Мы, Николай Вторый», та же степень владения вниманием и психикой), - ситуация настолько рабочая, что мне не слишком понятен ажиотаж среди присутствующих. Для кого, простите, это впервые?.. Оля. Теперь. Да, на твоих глазах и при твоём непосредственном участии были убиты несколько человек. Ужасно, правда? Это твой сегодняшний страх.
А ты, то-есть, рада подыграть. И то, что прямо сейчас делает солоно правому углу губ – это обида на глупого мальчишку, или таки страх? Он самый? То, что хрипело возле твоих глаз на заляпанном клюквой шоссе. И встающий под очередью асфальт, и твой удар, отбросивший Георгия с места, в которое – ты знала это безошибочно, словно родилась с этим знанием! – эта очередь сейчас придёт… Это тоже теперь будет поводом к страху? Смотришь на Карачуна едва не с ненавистью, и он игриво салютует палочкой – ах, это, вероятно, шутка такая...
А Менора смотрит сквозь тебя, перебирая свои чётки со скоростью и размеренностью метронома.
- Ну уж, вот уж, - качает она головой, - Страх страхом, а капитулировать нам не годится. Хотя бы по той элементарной причине, что капитулировать нам некуда. Так что – завязываем с психоанализом, Генсек быстренько говорит «спасибо» и «извините», мы его прощаем...
- ...Ни себе чего - программа-минимум... – тихо ворчит в сторону Генсек.
- ...И спокойно занимаемся эффективным решением проблемы. Что-то не так?
Под её взглядом - взглядом не менее, чем Юдифи - окаравшийся олоферн ёжится и потирает шею.
- Э-э... в общем... спасибо, ребята, - и, вытирая вспотевшую лысину, вскидывает жалобный взгляд, - А извиняться-то за...
- За пленарное заседание! – мстительно говорит Апгрэйд.
- За фразу номер один, - добавляет несгибаемый Карачун.
- За вечного студента! – и улыбка Борзописца прямо-таки светится сквозь растрёпанное каре.
- Стоп! А то вы вспомните, что я писался во младенчестве! – Генсек тупит взор и молитвенно складывает руки, - О, простите меня, великодушные! Мировую?
- Алкаш! – вздыхает Сильма, - Простим, великодушные?
- Чёрт его знает, - честно говоришь ты, и Рантье обидно смеётся.
- Ладно, мировую. Но с тебя золотые горы... и реки, полные вина.
Вы пьёте мировую. Голова отчётливо трогается по левой резьбе; правда, один плюс – алкогольная анестезия. Ребро практически уже не ощущается.
Менора устраивает короткую овацию, застывает с поднятыми руками:
- Чтож, теперь – решение проблемы.
И вот тут все стихают.
.......................................
IrkanKlayd(с)
IrkanKlayd вне форума   Ответить с цитированием
Старый 10.11.2010, 22:16   #23
в поисках статуса
 
Аватар для IrkanKlayd
 
Регистрация: 19.09.2010
Адрес: Ёбург
Сообщений: 1,295

Re: Лицом к своей тени


А ты было настроилась на продолжение веселья… Ну-ну. Даже музыка из скрытых где-то за коврами колонок, кажется, налилась ворчливой тревогой.
- Что нам известно?
Эта сакраментальная, в общем-то, фраза словно за шкирку вздёргивает общий фокус взглядов.
- Известны лишь исполнители, - нехотя цедит Карачун, - Гоша, пока рубил мечалкой движок у «лиаза», заметил на сиденьи беретку... да не ту, что девять миллиметров! – краповую, с кокардой. Армейская беретка, спецы-антитерры. Так?
- Так, - Гоша кивает; ты уже понимаешь, что по причине ныряния в асфальт пропустила что-то интересное... Мечом – движок? Хотя, этим мечом...
- Ну, а заказчиков можно искать до пришествия и последующего ушествия. Сегодня только ленивые и бедные не нанимают спецов на щепетильные акции. Информации - ноль.
- Но это же информация, - спокойно пожимает плечами Менора, - Только что ты выяснил, что заказчики – люди активные и богатые.
- Или не люди.
Ты вертишь головой. Георгий и Рантье понимающе переглядываются, как будто думают об одном. Кошмар! Как объяснить им, что он даже в постели с девушкой помнит о своём проклятом... своём любимом...
- Или.
- Оккама на вас нет! – Сильма возводит очи горе, отчего по вам проблёскивают жёлто-зелёные зайчики, - По-моему, количество нулей на генсековых счетах – достаточный повод подозревать именно людей. Сомневаюсь, что хроники и драконы занимаются банальными грабежами, а вот против активных и богатых мы вполне эффективны. Это насчёт заказчика... Уверена, что он проявится, чтобы вести мирные переговоры – раз уж ему так надо.
Рантье задумчиво треплет косую чёлку, предмет чёрной зависти Гитлера, потом жестом дзенского шарлатана вздымает перст:
- Однако, чукча думать будет... И быстро – ждать нам не с руки. Дождёмся, а то, в самом деле, второй волны затирания... Генсек, что у нас осталось из конспиративных квартир?
- А ч-чёрт его... Борзописец, твоя хата? Э, да наш писака дрыхнет!
Менора осторожно касается лба прикорнувшего в отчаянно неудобной позе Борзописца; тут же оборачивается, и гримаска нешуточной тревоги пробегает по её лицу.
- Молодцы, ребята!.. Забыли, что ему досталось? Зачем дали наклюкаться? Жар ведь, кажется. А ну-ка, взялись и отнесли в комнату – осторожно только, и укройте теплее!.. Как дети малые, ей-богу; он хоть спал вообще в последние дня три? А приколы с его биохимией забыли тоже?
Морды у всех разом становятся виноватые и встревоженные. У тебя на всякий случай - тоже. Карачун с Генсеком вскакивают и бережно транспортируют спящего куда-то за пределы комнаты; ты тихонько тянешь Сильму за рукав.
- А что за приколы с биохимией?
Она с сомнением возводит бровь – а твой взгляд перехватывает Менора. Какое-то время ещё колеблется, потом машет рукой:
- Ну... в принципе, всё равно с архивом тебе, так или иначе, знакомиться. Там есть и те дела, которые были причиной появления каждого из нас. Думаю, Борзописец будет не против, если ты услышишь. Пока они ходят… Сядь.
Ты сидишь, послушней и смирнее тебя нет девушки на земле. Борзописец интересует тебя едва не сильней, чем все драконы. Потому что он... как бы объяснить это странное ощущение...
- Видишь ли, Борзописец – не человек.
Ах, проваль!..

- ...На этот раз обошлось без запредельных существ и высокой магии. Никто не умеет так конкретно сделать ближнему плохо, как собственное государство, колдовства не требуется, уверяю. Достаточно хорошего финансирования военных проектов – и ты автоматически участник лотереи! Ну, и... некоторым везёт.
Недоучившийся великовозрастный студент литинститута, сынок богатых родителей, порвавший с ними по разным неважным для нас причинам. Теперь не слишком сводящий концы с началами внештатный сотрудник пары небогатых изданий, полупрофессионал по литрболу в среднем весе – тихо коротал одинокий хмельной вечер в дешёвой съёмной комнатке частного домика на окраине. Устал. Уснул за столом. А проснулся лёжа – и в полной темноте.
Вряд ли обычный человек хоть раз в жизни видел по-настоящему полную тьму... В нашем забитом материей и излучением мире это редкость, такая же, как глубокий вакуум. Сквозь веки, шторы, сквозь, практически, любые преграды просочится хоть лучик. А здесь его не было – человек словно залип в бархатном ничто; от сумасшествия спасло наличие звуков и предметов. Не слишком-то много было этих звуков и этих предметов... Собственное дыхание; лёгкий шорох кондиционера вверху; что-то вроде пижамы на теле; неширокая твёрдая койка. Голова кружилась, однако ноги держали: после получасового исследования комната обнаружила свою четырёхугольную сущность, наличие стола, ещё одной – пустой – койки, пары запертых дверей и забранного сеткой окошка. Последнее, как легко догадаться, настраивало на очень оптимистичный лад...

Менора вновь трёт глаза и, кажется, не прочь зевнуть. Легонько хлопаешь расшалившиеся под шумок ладони Георгия; видишь, как проявляются в проёме ваши грузчики-санитары, и Рантье делает им знак налить, принять и помолчать. Честное слово, один единственный знак! – но он, принадлежа метаязыку, расшифровывается совершенно однозначно. Молча наливают, принимают, и садятся внимательно, словно впервые, слушать.

- Борзописец – тогда его, как ты догадываешься, звали совершенно иначе – около часа развлекался криками и попытками взлома дверей. Вполне бессмысленными. В конце концов, молодой официальный голос из-под потолка посоветовал дождаться начальства. А пока, если угодно, отобедать…
Обед не осветил ситуации; он даже комнаты не осветил. Скрипнула торцевая дверь, простучали во тьме каблучки по ковролану... Невидимая официантка, зацепив шлейфом аромата духов, поставила на стол нечто и ушла. Глупо было бы бросаться на представительницу чужого монастыря, пуля вместо информации – небольшое достижение... А голос свыше, тем временем, руководил обедом вслепую: где кофе, где хот-дог, с какой стороны вилка... Борзописец пришёл к выводу, что тот, явно глядящий сквозь инфрамонитор, просто издевается. Но поел, после чего, чуть разомлев, попросил закурить. Закурить ему пообещали, когда придёт начальство.
Начальство появилось спустя полчаса. Тот же мрак, вновь скрипнув, впустил запах хорошего табака и тяжёлые мужские шаги. Вошедший принёс стул; усевшись, он представился (не обессудь, за что купила) Василием Иванычем. Ну чтож, сказал он, ну здравствуйте, приятно, что, наконец, очнулись; мы уж беспокоиться начали. Буду рад ответить на все вопросы. Все? Хорошо сказано, задыхаясь во тьме, логично ответил Борзописец, и какова же длина Дуная?..

От Борзописца в твоей невыспавшейся голове угнездился, в основном, запах мокрой кожаной куртки. И странное, абсолютное небрежение законами человеческой этики и эстетики – что писаными, что нет. Менора ловит твою улыбку, граничащую с лёгкой влюблённостью – не так, чтобы очень, чисто гипотетической. В их проклятом ЦУМе ты выяснила, что влюбчива, как кошка; оттого и стала моногамной, и собственнически сжимаешь сейчас пальцы своего мужчины. Чтобы. Так что там насчёт Дуная?
.............................................
IrkanKlayd(с)
IrkanKlayd вне форума   Ответить с цитированием
Старый 10.11.2010, 22:18   #24
в поисках статуса
 
Аватар для IrkanKlayd
 
Регистрация: 19.09.2010
Адрес: Ёбург
Сообщений: 1,295

Re: Лицом к своей тени


- Василий Иваныч легко раскрывал карты. По его словам, наш герой находился в полусекретном оборонном институте, попав туда после нехорошо пошедшего эксперимента. Случайно, разумеется. Знаете, эти испытания всяческих новых препаратов и методик; ах, это такая запарка… В общем, простите: родственники и друзья ознакомлены с легальной версией об отравлении консервами, время поговорить есть. А вот со светом – подождите, это позже… Пока же Борзописец узнал не настолько новые, но в его положении достаточно интересные факты: о том, что, как соревнуются разведка с контрразведкой, так производители боевой химии и те, кто делает от неё защиту, непрерывно играются в своего рода «Зарницу» на благодатном материале граждан собственного государства. Ход белыми закончен – он, простой обыватель, транзитом через «скорую» (чьи врачи не разобрались, да и не могли разобраться в характере поражения), попал к чёрным. Теперь – ответный ход. Ну, здорово, ответил Борзописец, то-есть – ничего, конечно, здорового, но – хотя бы, что со мной? И что собираетесь делать?
Разумеется, сама понимаешь, всё это время он непрерывно мысленно ощупывал каждую свою клеточку; но, кроме лёгкой усталости от пересыпа, ничего не находил. Ничего!
Что делать, что делать... Есть варианты, ответил Василий Иванович. Обсудим. А насчёт «что со мной»... Закурим, кстати?..

Тебе ни с того, ни с сего становится до боли неуютно. Комната отчётливо пульсирует, словно резиновая; голос Меноры, вместо ручейка, представляется вдруг исподтишка подползающей змеёй, волосы Сильмы –
подтёкшим к вашему столу напалмом. Угроза чудится даже в умиротворяющей обычно мордахе Апгрэйда – а чего это он так хитро ощерился?.. Неужели, никто кроме тебя не чует штормового предупреждения? Сейчас, вот сейчас... ты сжимаешься вокруг своего бешено лязгающего виртуальными зубами сердечка. И...
И ничего, кроме продолжения.

- Борзописец услыхал характерный звук. Человек, который пить, курить, ходить и говорить начал практически одновременно, не мог ошибиться: его визави достал и открыл пачку, вынул и протянул сигарету, дождался, пока её возьмут... Видите ли, уважаемый, сказал он, пока Борзописец тянулся туда, где сейчас чиркнут огоньком, - всё это время, уже долго, здесь непрерывно горит довольно яркий свет.
И чиркнул невидимым, но ощутимо жарким огоньком зажигалки.

Молчит шуршунчик. Ты молчишь – а что тут скажешь? Молчат все, и рассказчица замолкает на четверть минуты, гасит зрачки, во время её полудэйджина работавшие подобием видеопроектора. Где-то неслышно, но ощутимо, похрапывает в лихорадочном сне слепой литератор. А что? Ты готова поверить: чтобы пить не нужно зрение, как и чтобы быть настолько посторонним. Как, интересно, насчёт чтобы писать?

- Герберт Уэллс упоминал в одном из рассказов, что слепые не чувствуют удовольствия от курения. Мне судить трудно. Борзописец о подобных тонкостях не распространялся. Речь, вероятно, шла о психологическом типе зависимости – том, что от манипуляций с сигаретой и вида дыма. Сам же он попросту позволил Василию Ивановичу продолжить мысль.
Нам известна не только симптоматика проблемы, продолжил тот, мы, исследовав вас за время комы, готовы поставить диагноз и предложить вариант лечения. Стоп, закричал в это время Борзописец, давясь сигаретой, симптоматика, так вашу! У меня что-то с глазами, совсем?! Нет, было бы совсем – мы бы не разговаривали, ответил собеседник, позволив самостоятельно разбираться со значением этой фразы; несложным, надо понимать, значением… Препарат, навешанный на вас (где-то в уличной толпе, скорее всего, неважно это), изменил графику вашего мозга. Отсюда подробней, прошипели на это: графику?.. Ну, структуру связи нейронов, соединения аксонов и... простите, вы – врач? физиолог? Так что мне объяснять прикажете, и как? Есть мозг, и его структура близка к кристаллической. А теперь у кристалла сменили решётку... Это не просто рисунок, знаете ли – алмаз от графита тоже отличается всего лишь строением решётки. Вы больше не человек, уважаемый – по характеристикам вашего мозга вы чёрт знает что. Хоть убейте, не знаю, почему это дало нарушения в передаче зрительной информации; но как раз это мы можем и готовы исправить. Двадцатиминутное волновое воздействие в нужные узлы. А вот что с прочим... Ах да, ещё и проблема с аминокислотами!
А отсюда ещё подробнее, прошипел Борзописец…

Она запрокидывает тяжёлую голову. Она пьёт похожий на дёготь кофе. Генсек касается, подходя и садясь, её плеча коленом. Всё очень здорово сегодня, все живы; только, кажется, сейчас она ослепла за него, а ты устала за неё, а... Да как же они живут, непрерывно пребывая в состоянии включения друг в друга? Психологическое людоедство, господи, – табу на любовь просто физически необходимо... несмотря на именно сейчас ткнувшийся в твой позвоночник лоб драконоборца.

- ...Да что там подробнее! Аминокислоты в теле человека оптически левовращающие. Что-то поняли? Неважно. Главное, что у вас – наоборот. А те, что наоборот, что плоскость поляризации вращают вправо, жизнь, к сожалению, не поддерживают, как не поддерживает озон – кислород с другой структурой - дыхание. По всем законам физиологии, вы не имеете право на существование. Ну нет вас в природе! Вот, собственно, и всё.
Оля, я могу рассказывать с большей или меньшей степенью детализации. Какой смысл затягивать? Зрение восстановили - Борзописец согласился на операцию. И на всё, что связано с его новым состоянием. Скажем, непрерывное наблюдение в течение нескольких месяцев через спецмонитор – ты видела на стенке, за стойкой бара, цепочку с медальоном? Похожий на серебряный кулончик, со знаком Рыб? Это он самый, уже не работающий. Эффекты нового состояния проявились не сразу... В процессе работы над уже упоминавшимся делом «Сторож брату» мы почти случайно наткнулись на... скажем, персонажа, видящего в абсолютной темноте, сквозь закрытые веки и предметы. И обладающего кучей прочих оригинальных способностей: как он, думаешь, глушил все радиопереговоры сегодняшних налётчиков? Он попросту видит радиоволны. Ни я, ни наука, ни пресловутые спецслужбы не знают, что прячется в теле того, кто сейчас откипает где-то в тех комнатах. Он может что-то из того, что мы не в силах даже представить – но... мышление и физиология изменилось неузнаваемо! Порой он очень странно реагирует на вполне обычные раздражители, или не понимает вещей, известных человеческому ребёнку...

- Заметила... – говоришь ты вполголоса, - Иногда кажется, что он способен забыть, как дышать. Или зачем есть.
Её лицо горько светлеет.
- Именно. Чтож, приятно, что ты поняла наше волнение.
- Я не поняла одной мелочи, - говоришь ты, прикидывая тихо пути к отступлению – а вдруг? – Почему, собственно, литератор? Есть что-то почитать? Было бы здорово, честно говоря...
Смеяться она, в отличие от тебя, по крайней мере, ещё способна. И смеётся. А остальные лукавым образом эту мизансцену наблюдают.
- Ну, господи, как тебе сказать... Он сказал, что писатель. И, вроде бы, что-то пишет – только стесняется показывать, или не хочет. А мы как-то не привыкли сомневаться в словах ближнего... Спроси сама, это же легко.
Они довольно улыбаются. А ты опять сбита с ног; это, похоже, и планировалось. Здесь такой способ добиваться интимной атмосферы.
- Как он там? Уложили?
...................................
IrkanKlayd(с)
IrkanKlayd вне форума   Ответить с цитированием
Старый 10.11.2010, 22:19   #25
в поисках статуса
 
Аватар для IrkanKlayd
 
Регистрация: 19.09.2010
Адрес: Ёбург
Сообщений: 1,295

Re: Лицом к своей тени


- Эге. Карачун даже чего-то там активизировал... по точкам. Говорит, обойдётся, - Генсек, разведя руками, тянется за восполнением пропущенного объёма своей зелёной отравы.
Менора грозит ему пальцем.
- Если желаешь стать очередным давителем уха на диване – пей. Но у нас, вслед за весёлым утром, намечается радостный день... Напоминаю: остановились на поиске конспиративного обиталища. Квартира Тарантеллы...
- Ни в коем случае.
- ...Что я и хотела сказать, - Менора с шефом-координатором какое-то время смотрят друг на друга, как учёный на ошибку эксперимента. И неудобно, и никуда не деть, - Умён ты, дружище, на всю голову... Так вот. Из мест, где мы никого, кроме себя, не подставим, в городских пределах остаются: домишко Борзописца, квартира Карачуна, масса дорогих гостиниц... вот он, минус крепкой компании! Почти ни у кого нет своего потайного угла.
- Ну, за всех я бы не говорил... – ворчит Генсек, - Кроме дачи, которая всегда, как помните, оснащена и готова, есть-таки пара заначек. Колодцев с подводными лодками... То-есть, все голосуют за спешную ретираду?
- Штаб нужно разместить там, куда не долетают пули, - пожимает плечами Рантье, - Я – за. В леса, к Генсеку, в буш, на север. Там будет виднее, - он с наслаждением расправляет плечи (на секунду становится видно, что этих плеч – тщательно схамелеоненных в обычное время – у него не намного меньше, чем у Карачуна) и проделывает традиционный фокус с «кэмэлом-соткой».
- То-есть, я успел вовремя, - тихо констатируют от двери.
Человек, подпирающий косяк непонятно когда успевшей открыться двери, скупо улыбается. А все остальные – нет.
Они настолько не улыбаются, что ты готова взвыть; не делаешь этого лишь по причине полного ступора. Хотя, и человек-то – ничего себе особенного, мужчинка средних лет и роста, в брезентовой куртке и мятой своей кепчонке сильно смахивающий на случайно заглянувшего местного дачника... Но, ещё до того, как Георгий, тихо сняв твою руку, начал что-то нащупывать в сброшенном рядом плаще, до того, как Карачун, Генсек и Менора с жуткой синхронностью скользнули ладонями за пазухи, тебе ясно: не ждали.
И даже не собирались.

Дальше всё происходит как-то очень долго и быстро. Долго – по ощущениям и быстро – по результату. Трое цумовских фокусников так, словно тренировались этому не год и не два (что верно, скорее всего, для Генсека и Карачуна – но милая интеллектуалка Менора?), плавно демонстрируют чудеса групповой материализации предметов; довольно крупнокалиберных с виду. Сильма ныряет в ковёр, освобождая сектор стрельбы; Апгрэйд, наивный юноша, начинает шарить по сервировочному столику, где, вроде, валялся нож для масла; твой возлюбленный, не слишком отстав, тянет из складок плаща светлую полосу клинка... Только трое в комнате не сделали ни единого движения.
Ты – потому, что дура и тормоз. Человек у двери, наблюдающий за вашей вознёй с нескрываемым удовольствием. И Рантье, в последний миг, когда, по идее, всё должно заверте, властно рявкнувший:
- Нет!
На такое «нет» суда явно нет – ты чувствуешь себя той самой неадекватно реагирующей собачкой. И стрельба отчего-то не начинается.
- Это почему ещё? - хрипло осведомляется Генсек, не поведя ни бровью, ни стволом, - Он прошёл через три уровня сигнализации, вскрыл броневую дверь... Я его из принципа замочу!
- Нет!
- Нет, блин, - кивает Карачун и движением, зеркальным предыдущему, прячет «Ингрэм», - Сам видишь, не тот уровень. К тому же, я его узнал. Вспомнишь дурака... Только у нас, балбесов, такие совпадения.
Менора прищуривается; мягко снимает пистолет с боевого взвода и прерывисто вздыхает:
- Точно. Чтож, не скажу, что рада, и к столу не приглашу. Мы, честно говоря, думали, опёка закончена... Ваш подопечный спит и, по-моему, нездоров. Отстаньте от него. Так и передайте Василию Ивановичу. Всё?
Гость какое-то время ещё лыбится в пространство комнаты. Затем присаживается на корточки и снимает кепку, оказавшись совершенно по-уркагански бритым.
- Не-а, - говорит он так же негромко, - я не по его душу. Точнее, не только по его.

Он говорит это так спокойно, что верится безоговорочно: именно по душу. И недорого... Гоша шипит под нос что-то неразборчивое – как и Генсек, он не спешит прятать оружие, хотя правота Карачуна даже тебе очевидна: этот невзрачный мужичок настолько непрост, что даже и не начинал бояться всех ваших пушек, мечей и палочек вместе взятых. И руки его всё так же на виду и спокойны.
- Есть разговор, - продолжает он, совершенно естественно подавив зевок, - Вы себе тут, случаем, врагов не заводили? Толстых и упорных?

Генсек плюёт и таки прячет пистолет. Делает большой глоток прямо из бутыли и кивает на стол:
- Угощайся, давай. Не обессудь, все на нервах... Менора, детка, остынь; человек с разговором. Гоша! Убери, порежешься! Что за ажиотаж, в самом деле...
А никакого ажиотажа уже и нет. Гость небрежно, как заугольную палёнку, тяпает полстакана коллекционного «Ван Гога», смачно откусывает едва не треть лимона и обводит вас жизнерадостными небесно-голубыми гляделками.
- Привет, кого не знаю. Шурик. Что, ребята, как же это вы так окарались, что мама не горюй?
- Пояснения будут? – осведомляется Карачун, - Специалиста твоего профиля и уровня по пустякам, так понимаю, не гоняют...
- Тоже верно. Но к вам я – в частном порядке.
Рантье и Генсек фыркают. Сильма медленно наматывает волосы на руку, и та начинает напоминать куколку большого огненного шелкопряда.
- Короче, - Шурик наливает себе ещё и поступает с налитым соответственно, - Этот идиот – или идиоты – каким-то образом узнали моё «мыло», но не удосужились узнать всё остальное. Первое: я не работаю на частников. Второе: я не работаю за деньги. То-есть, работаю-то я за деньги, но мне их платит начальство. В смысле, правительство. И обычно не за то, чего хотели эти козлы.
- А они... – чуть бледнея, говорит Менора.
- А они хотели вас. Всех. Сразу. И, отлично зная, что большинству киллеров и спецов вы не по зубам, попробовали навесить это дело на меня. Меня! Козлы, говорю же... Так что – под богом ходите, мальцы. Как янки говорят, би кефул, - (Генсека ощутимо корёжит от этого нижегородского произношения), - Ладно, у меня всё, авось больше не увидимся. Поскачу. Привет бывшему объекту. Настоечка у вас прикольная...
Он опрокидывает неслабый напосошок, хлопает Генсека по плечу и выходит. Только тогда становится заметно, что всё это время в комнате словно стучал незримый метроном.

- ...Вот-те на те, фэйс в салате... – присвистнув, говорит Апгрэйд спустя минуту. Руки его нервно вертят не пригодившийся, но очень страшный с виду, ножик для масла.
- Это что за дядя? Серьёзный? – спрашивает Сильма, и Карачун вместо ответа целует её в уголок губ.
- Так не видно? Этот дядя три месяца ходил тенью за Борзописцем, чтобы завалить его в случае чего не того. Редкий вид животных, волкодав двуногий государственный… - Генсек угрюмо потирает шею, косится на Менору – и быстро намахивает ещё глоток, - Вот бы кого к нам в ЦУМ! Наш человек, душевный... абсент стаканами пьёт... Это чьё же ж прошлое нас догоняет, ребятки, что нас пытались заказать ему?
Ты чувствуешь, как Гоша словно высвобождает какую-то скрытую пружину, и она разворачивает его в вертикальную струну:
- Чьё? – спрашивает он звенящим шёпотом, - Значит, говорите, чьё?..
- Хочешь сказать, из-за твоего дракона такой карнавал?..
На шорох от двери все вскидываются, и ты сжимаешься в ожидании грохота выстрелов...

Хуже. В проёме стоит Борзописец. Его штормит так, что он может безбоязненно наступать на грабли; по траектории, которую ты не рискнула бы повторить, он подходит к столу, плюхается рядом с Рантье и вздымает жалкие похмельные очи.
- ...Так. А теперь пива, и по-бырому объясните опозданцам и всё проспанцам: кто тут кого карнавал?..
.................................................. .......
конец шестой главы
IrkanKlayd(с)
IrkanKlayd вне форума   Ответить с цитированием
Старый 12.11.2010, 18:39   #26
в поисках статуса
 
Аватар для IrkanKlayd
 
Регистрация: 19.09.2010
Адрес: Ёбург
Сообщений: 1,295

Re: Лицом к своей тени


ГЛАВА VII________________________ Откройте для себя рот

Ты тоже должен будешь уйти отсюда, потому что здесь наступят великие зверства. Место это – место несчастливое…
* * *
…Они проводили время вдвоём, радуясь, точно рыбки в воде…
* * *
- Одной делать выпады и защищаться слишком скучно, - сказала монахиня, - Если есть здесь любитель померяться силами, пусть войдёт в круг.
* * *


...Не слишком-то привычно видеть Менору за рулём. Но её несгибаемый взгляд сразил даже Генсека, и теперь он довольно насвистывает у открытого переднего окошка. Тебя не оставляют подозрения на тему того, кто именно выбирал для аренды именно этот агрегат – жизнерадостно-травяной расцветки «Мицубиси». Тот, на кого падает твоё подозрение, вновь посапывает: на надёжном, словно «Norton», плече Апгрэйда должны сниться удивительно 3D-шутерные сны…
Тронулся второй час, как на вас несутся лабиринты по-весеннему убранных просёлков. Погрозил и смылся акварелью с неба дождевой налёт, ветер весело шепчет на ухо... по поводу чего Гоша который раз пытается прикрыть окно – дескать, продует. Не продует. Весна качает свои права даже в машине; тёплый запах листвы с переменным успехом сопротивляется аромату «житана» - хотя, собственно, листвы пока особой и нет – так, ерунда. Ну, и выглядит иной раз соответственно региону...
- Это уже малые северные пампасы, или будет ещё страньше? – роняет истый горожанин Рантье, когда пейзаж окончательно меняется на болото с редкозубым и гнилым березняком, - Простите покорно, как выражается наш раненый, носителя койнэ , но – это вообще живая природа, или натюрморт?
- Урбанистов не спрашивали, - обижается Сильма, - Это кладовая солнца… нефть!
- Вот насчёт нефти верю... а какая из фракций?
- Крайне левая.
Генсек о чём-то долго разводит руками, указывая вашей водительнице на одному ему известные сектора и точки надира. Менора, как ни странно, кивает. И сворачивает на малоприметный брод.
«Мицубиси», конечно, не «Урал» - каждый удачный подъём на сухое место воспринимается словно личная победа; а когда удаётся достичь выступа более-менее приличного сосняка, ты вздыхаешь синхронно со всеми.
- Дорога жизни, чёрт, - качает головой Генсек. Выплёвывает в окно окурок и властным жестом просит Менору тормознуть.
Можно размять ноги. Робко смотрит на тебя из ветвей ближайшей сухары маленький, похожий на диснеевского Вуди, дятел. Стукачеством заняться не решается; рядом выныривает из машины мрачная каланча Карачуна. На свет даже и не щурится; подобно сапковскому Геральту он, кажется, может регулировать световой поток диаметром зрачков.
- Хороший день!.. – и потягивается, хрустя всем двухметровым костяком, - И далеко твоя засидка, дружище? Концентрат походной романтики, охотничий домик?
Генсек неласково всплёскивает на него глазами. Переводит столь же дружелюбный взор на то, как Рантье озабоченно разглядывает пыльную, давно не метёную траву; Рантье она явно не по вкусу.
- Последний раз таких мажоров я видел, дай бог памяти, в Кении, лет этак двадцать назад... – спокойно говорит Генсек, - Изящный был господинчик, майор медицинской службы – как такого занесло в иностранный легион, ума не приложу... Так он первое что спросил после десантирования в сельву – это где здесь сортир.
- Кстати, - поднимает Апгрэйд палец и его кроссовки чавкают и шуршат в сторону сосен, - пиво подошло к концу…
Твой и Гошин заинтересованные взгляды скрещиваются на шефе-координаторе. Он невозмутимо продолжает:
- Ему, разумеется, логично ответили «везде»; так это чудилище таки сколотило кабинку согласно санитарным нормам – за пределами лагеря. И ведь ходил туда... Там его, собственно, и нашли, когда заварилась эта намагиченная каша с местными – обмотанного змеями, как Лаокоон.
- Это знаменитое дело номер ноль, «Пещера Спящего»? – жадно спрашивает Гоша (а ты замечаешь недовольно нахмурившихся на него Сильму с Менорой).
- Ну да – первое, до всяких групп, знакомство с Братьями-Близнецами, потом прочитаешь сам. После этого я как раз умудрился потерять жену…
Генсек какое-то время невозмутимо роется в пустой пачке, сминает её и запускает в едва успевшего шугануться дятла.
- Ну, по коням, - нетерпеливо зовёт Менора из-за баранки, - Кому как, а мне бы хотелось пообедать не в машине.

До места вы добираетесь часа через два - ещё засветло.
Осторожно раздвинув бампером непреодолимую с виду стену бурелома и проехав по открывшемуся секретному фарватеру ещё с километр, ваш зелёный конёк устало встаёт на прикол у бревенчатого нечто. Нечто нешироко, старо, полтораэтажно и снабжено покосившейся дверью – идущий первым Генсек берётся за неё с некоторой осторожностью.
Ты, задержавшись на минуту, оглядываешь сомкнутые стены высоченного здесь леса, начавший темнеть рваный небесный клок... Да уж, секретней места придумать непросто. За все сокровища генсекова банка ты не взялась бы сейчас угадать собственные координаты; где-то рядом, по идее, начинаются отроги ближайшего северного кряжа - невероятно конкретизирующая информация!
Георгий подходит неслышно.
- Там уже вытаскивают всяческую еду, солнце. И ещё там вполне уютно; пойдём?
Внутри действительно уютно. Избушка, как подобным строениям и положено, изнутри кажется больше. Пока вы с Гошей смахиваете с лавок и стола мусор, пока Генсек и Рантье распаковывают бэги с едой и посудой – Борзописец уже устраивается возле обмазанной глиной буржуйки в углу, и даже умудряется заставить её тускло замерцать в полусумраке. Это весьма в тему – прохлада весеннего вечера явно где-то на подходе.
- Алкоголь только раненым, женщинам и детям! – предупреждает Генсек.
После этой, убившей бы минздрав наповал, фразы на столе возникает ноль седьмая «Изабеллы» и вполне приемлемый ужин. Кто бы, интересно, посчитал неприемлемой гору разогретых на живом огне блинчиков с мясом и творогом?

- …Сейчас, пока светло, я схожу на разведочку, - роняет Генсек спустя десять минут сосредоточенной работы челюстей, - Нет, Карачун, я пока один, не спорь. Ты пригодишься с утра, а в языке я чуть поднатаскался… Нужно выяснить, не этот ли хвост за нами так неприятно волочится. Кину весточку; утром сходим, глянем.
- Я вот всё думаю, - задумчиво говорит Карачун, рассеяно кивнув, - может, всё-таки, опять «Седьмые»? Уж больно всерьёз…
- Да уж, как-то всерьёз больно, - соглашается, потирая ногу Борзописец.
- Секта «Седьмой Ангел» уничтожена, – отрубает Менора окончательным тоном, - Доказано Александром Шорохом. К сожалению, посмертно. Есть здесь те, кто не доверял его работе?
Это смахивает на вызов, но все чуть замолкают на секунду, явно вспоминая что-то не слишком весёлое. Ты же в последних двадцати фразах не поняла ровным счётом ничего, и надеешься позже растрясти кого-нибудь на пояснения; сейчас же слышишь только, как Апгрэйд бормочет под нос: «А жаль, что парня нет, пригодился бы... не представляю ситуации, в которой бы не пригодился хороший снайпер...»
А Генсек тем временем уже выскальзывает за порог. Кстати: если тебе не почудилось, в хлюпающий вечерний лес он отправился в костюме.

...Чердак здесь так же обширен; ровный слой чего-то вроде старых телогреек пахнет соломой – она тоже везде, даже в крыше – и слегка машинным маслом.
Первые полчаса ты уговариваешь Георгия быть несколько потише… следующие – уже он тебя, а потом даже треснутое ребро становится не настолько важно; никак не важнее самых сладких на свете качелей в облаке взлетающей соломенной крошки… Вы успеваете образумиться, едва не сгрохотав в полуоткрытый люк – навылет мокрые и запутанные в собственную одежду. Ты дрожишь так, что слова не сразу идут с языка; приходится отдышаться, глядя сквозь гошины вихры.
- Э-э... мы, кажется, испортили людям десерт?..
- Может, наоборот? – пожимает он плечами, - ЦУМ всё-таки, не грязным пальцем пуп царапать... Сомневаюсь, что им плохо, если кому-то хорошо.
Он переворачивается, не выпуская тебя; чуть прогнувшись и едва не касаясь стропил головой, смотришь на это полуголое чудо, ощущая его каждой клеточкой. Порыв, влетающий в слуховое окошко, щекочет грудь холодными ладошками.
- Замёрзнешь, простынешь – убью, как дракона, - говорит он, улыбаясь уже сквозь почти полный мрак, - Спальное место поищем где-нибудь потеплее…

Внизу лениво мечутся тени от разбуянившейся буржуйки, и уже ощутимо ходят из угла в угол волны жара. Шефа ещё нет, и где-то бродят Сильма с Карачуном. Апгрэйд, видимо так и не успев раскрыть лежащий на коленях ноутбук, прикорнул в углу на лавке с совершенно по-детски открытым ртом.
Возле печурки всё в той же позе сушит вёсла Борзописец – только вместо стены он теперь касается затылком менориного плеча, и она, прикрыв ресницы, что-то вполшёпота рассказывает ему – а хромой литератор едва заметно улыбается, невидяще пялясь на багровые сполохи… Ты всё ещё слишком резонируешь сама, чтобы отчётливо, словно собственной кожей, не почуять, насколько хорошо и безнадёжно, безнадёжно-хорошо ему так сидеть…
Потом Менора замечает вас, пригласительно машет рукой.
- Нет, - роняет Гоша тихонько, и ты посылаешь отрицательный жест.
Экспроприируете со стола остатки кофе и занимаете лавку, что пошире. Кто-то отвратительно предусмотрительный уже кинул на неё спальник типа «братская могила». Уютно, в общем. Несмотря на кофе, втыкать тебя начинает стремительно, как с хорошего дозняка димедрола; на пиликанье гошиной трубы о том, что уже пол-одиннадцатого, только лениво разлепляешь один глаз. Видишь, как по соседству Генсек аккуратно развешивает костюм на невесть откуда взятые плечики, киваешь ему, и…
И до утра на лавке и в гошиных руках пребывает посапывающая пустота в форме тебя.
..........................................
IrkanKlayd(с)
IrkanKlayd вне форума   Ответить с цитированием
Старый 12.11.2010, 18:41   #27
в поисках статуса
 
Аватар для IrkanKlayd
 
Регистрация: 19.09.2010
Адрес: Ёбург
Сообщений: 1,295

Re: Лицом к своей тени


...Оказывается, это реально - проснуться, наполовину уже стоя: то самое, знаменитое «поднять – подняли, разбудить забыли»!
Уже шаришь рукой, уже вот-вот откроешь китайские спросонок глазки, увидишь возле, схватишь... Но нет – этот нехороший (чтоб не сказать хуже) человек Рантье стоит почти на другом конце комнаты. И щурится на то, как ты зеленеешь от надежды.
- По бразильским стандартам, - говорит он веско, поводя носом над тем, что держит в руке, - аромат хорошего кофе сохраняет ламинарную плотность на расстоянии пяти метров. Что я только что экспериментально доказал, господа.
Он приподнимает виртуальный цилиндр. В твоё плечо нетактично хихикает Георгий.
- Эксперименты на людях – это фи! Да ещё на спящих людях! Короче, штраф – вот эта самая чашка.
Возразить ему нечего, и вы с Гошей и чашкой какое-то время обмениваетесь поцелуями. Причём, почти никакой ревности.
Оттенок полого бьющих в распахнутую дверь лучей сомнений не оставляет: солнечное утро полным ходом. Для специалистов вашего уровня превратить такое утро в маленький праздник – пустяк, несмотря на хвосты из прошлого. Вы и превращаете. Сначала вы с Сильмой (Менора – более ранняя пташка) исчезаете в лес чистить пёрышки; поливая в свою очередь из резинового ведра, не можешь назавидоваться – без скорлупы сегодняшнего дорожного платьица она столь же совершенна, всхлипнуть хочется от этих линий.
Рантье с Карачуном в четыре руки плетут на столе чересчур прихотливый для дежурного завтрак. Возможно, правда, по мнению Рантье, круассаны на завтрак в охотничьем домике – это высший шик… свежие поставки из Парижа? Чай же заварен Карачуном, и на чай, по твоему скромному мнению, не похож вовсе – скорей, на какой-то горячий и несладкий сок. Пьёшь, уже невозмутимо отслеживая то, как Генсек напротив тебя без суеты собирает в единое целое что-то, снабжённое глушителем и оптикой.
- Ну что, господа ловцы нечеловеков, - он церемонным жестом отставляет машинку и людоедски на вас на всех улыбается, - Есть мнение пройтись. Променад – всего семь километров. Ну десять.
- А в конце нас по традиции должен ждать сюрприз!
Генсек исподлобья смотрит на Апгрэйда – холодно и профессионально, как психиатр на интересный случай.
- Сюрприз – это да... это я тебе обещаю... Вы давайте с приёмом пищи в темпе, ребята, нам топать часа два – в основном по горам и вверх.
- За пояснениями обращаться поздно? – спохватываешься ты, - То-есть, хотелось бы быть в курсе, так, на всякий пожарный...
Менора весело хохочет (она и это умеет, оказывается!), потом – ты просто ничего не успеваешь сделать – протягивает через угол стола руку и единственный раз проводит по твоей голове и волосам, сверху донизу, плотно и ласково.
И ты раз и навсегда понимаешь бедолагу Борзописца; впрочем, в отличие от него, виду не подаёшь.
- Мы свинтусы винторогие, господа, - говорит она, и в устах дочери раввина это звучит многоэтажнее малого шлюпочного загиба, - Милая гостья вынуждена всё узнавать задним числом.
- Недосуг всё! – жмёт плечами Карачун, - Не до них, подлых! Если терять время на объяснения - милая гостья была бы вынуждена всё узнавать задним местом. Вот разобьём белых, сынку, тады и споём... Сунет тебе Менора волшебную базу данных с архивом ЦУМа, откроешь ты ссылку по делу номер двенадцать «Меч и пещера», а аз грешный закрою от стыда глаза и ухи... ибо участвовал в сём непотребстве лично. Хоть и вышел оттуда с честью и даже с подарком, - он с мордой счастливого чертёнка сграбастывает неуловимо покрасневшую Сильму за плечи, - Вот с этим. А сегодня мы проверяем, не того ли звона наше эхо...
- Уже уговорил, расскажешь вечером.
Действительно, тормозить не след – стремительно прибирается стол, складываются компактней вещи, остающемуся за главного над самим собой Борзописцу выдаются «Ингрэм», патроны, рация и ценные указания. Спустя пять минут все готовы. Генсек-ведущий, проворчав «с этим, как его... с Богом!..», ныряет прямо в частокол сосен. Уроборос змеится следом. Ты же в цепочке почти последняя; за тобой только безмятежно жующий травинку Карачун.

А горы начинаются довольно быстро. И довольно высокие, верхушки вдали прячутся в туманном шквале. Конкретно до них вам, вполне вероятно, идти не потребуется (тебе хочется так думать) – уклон градусов тридцати уже выжимает из тебя пот. Сосняк слева прорежен больше; то, что к исходу первого часа светится сквозь него, напоминает небо – им и оказывается. Небо на уровне кустарника.
- Идём вдоль обрыва, - поясняет Карачун, заметив, как ты едва не сворачиваешь влево шею, - Здесь начало крупного ущелья. Кстати, довольно высокого, так что в случае команды «девочки налево, мальчики направо», прикинься мальчиком – или будь осторожна.
Как это у него получается шагать вверх по скользким сырым иголкам и при этом говорить, ничуть не сбивая дыхалку? Загадка природы, однако. Под ногами, будто специально раскапывали, ещё и какие-то колдобины…
- …И ещё одно «кстати», - добивает он, - Подлое эхо войны здесь тоже в наличии – это старые воронки. Поглядывай под ноги, может, не дай Бог, попасться то, что воронкой ещё не стало. Тебе себя будет очень не хватать – по крайней мере, некоторых частей…

Генсек как-то очень оригинально торит путь: пару раз ты замечаешь петляющую вдоль вектора вашего движения нитяную тропку, но, ориентируясь на Гошину спину, неизменно лезешь сквозь бурелом. В таком режиме чувство времени постепенно смазывается – непонятно через какое его количество зелёный солнечный луч наискось влетает под веки, сосны расступаются, словно кулисы, втянувшись, открывают софит из-под низкой падуги. Сцена декорирована к следующему действию.
Оно обещает быть радужным хотя бы по настроению - едва ли физически возможна монотонная, туманно-малахитовой гаммы радуга. А она и впрямь такая! Котловина, почти на край уступа которой вы выходите цугом, расцвечена всеми разводами с пейзажей Уайета-среднего: вихревые ложноножки чреватых моросью облаков над скальным обрывом чуть выше; снизу, с неизведанной глубины, восходит и тает дымка росы; горизонты плывут весенним маревом. Какая-то совершенно неистребимая радость бытия, ничем не оправданная, в этом всём. Шумно вздыхает рядом Георгий. Сильма, рефлекторно качнувшись, магнитится спиной в ладони Карачуна…
Даже довольное ворчание Генсека, увлечённо и несколько сентиментально разглядывающего это романтическое окружающее в оптику своей рифлы , не портит ощущения. Осмотром он, по-видимому, доволен, так как убирает ствол за спину и потягивается.
- Баста, карапузики. Кончилися танцы, - в его протянутую руку Апгрэйд вкладывает нечто вроде серо-стального рубчатого кубика Рубика, - Ага; запитан? Ну, блаженной памяти тех, кто уронил валенок на пульт управления...
Кубик летит за грань, отделяющую вертикаль от горизонтали. Спустя секунду раздаётся полубеззвучный хлопок, и Апгрэйд дублирует его ладонями:
- Глушняк.
На твой традиционно вопросительный взгляд он беспомощно улыбается (трудно объяснять очевидные вещи) и что-то мямлит про «пятикилометровое радиомолчание на локальных частотах».
Ты пробуешь, подойдя к самому краю, сфокусировать зрение на дне провала. Бессмысленно! Роса уже рассеялась, но расстояние... падать устанешь гарантированно. Как любая бездна, пропасть притягивает; в превентивном режиме дёргается на груди подвеска, Гоша и шуршунчик синхронно напоминают о своём существовании, дрожью в кармане и тёплыми пальцами на талии.
- Э... не стоит. Успеем, солнышко, туда никогда не опаздывают. Там без нас даже не начнут. Идём?
А народ, оказывается, уже не смотрит в сторону плывущей туманной бесконечности – каждый занят делом. Карачун в несколько движений – буквально за время проскальзывания по нему твоего взгляда, вспышкой – создаёт костёр, Рантье с Апгрэйдом, отойдя на пару шагов и не отвлекаясь от разворота непонятной формы тюка, ведут беседу. Генсек где-то метров за тридцать – подошел и смотрит на серую базальтовую осыпь. Неизвестно, что он хочет там найти, но заинтересован чрезвычайно. Наиболее странным действием увлечены Сильма с Менорой: сев на расстеленный прямо по чабрецовой стерне плед, они играют в подобие странноватых ладушек, взаимно коннектя друг друга ладонями по алогичным траекториям. Получается. Не успеваешь ты подойти ближе, а они уже и заканчивают, улыбаются тебе навстречу.
- Садись, - Менора протягивает угол пледа, - Подождём чуток, Генсек уже скоро.
- Непонятно только, что именно скоро.
- Нам должны были оставить сообщение о месте и времени встречи. Которое изменить, соответственно, никак нельзя...
Карачун присаживается рядом, хозяйственно-небрежным движением личного визажиста Мадонны переливает из руки в руку сильмины волосы – и начинает сооружать из них сложную пагоду, используя куай-цзы в качестве шпилек. Получается у него замечательно. Пока девчонка жмурится довольной кисой, руки его плетут и ваяют – а смотрит Карачун, между прочим, на тебя, ибо рассказывает...
............................................
IrkanKlayd(с)
IrkanKlayd вне форума   Ответить с цитированием
Старый 12.11.2010, 18:42   #28
в поисках статуса
 
Аватар для IrkanKlayd
 
Регистрация: 19.09.2010
Адрес: Ёбург
Сообщений: 1,295

Re: Лицом к своей тени


- ...Типа, пока время есть. Довольно близко отсюда, собственно, всё это и было. Этой осенью, что ли. Дело «Меч и пещера», мать его... Чтоб сразу быка за всё подряд: собралась группа мелковозрастных идиотов из местной ролевой тусовки (старше пятнадцати, кажется, никого) - уж не знаю, курили что, или так, на энтузиазме – начитались всего помаленьку, от Кастанеды до Папюса, развратили мистикой слабый умишко, и двинули на природу, открывать портал. Чёрт знает куда, лишь бы с магией, да чтоб эльфы с (прости, Гош) драконами не переводились... Я не Менора, красиво рассказывать не умею – что там, тем более, блин, красивого? Припёрлись точнёхонько в эти места, поглядели – понравилось. Самое то, типа, для портала. Ну, а уж каким местом они придумали ритуал этот дебильный – головой такое не вышло бы, честно!
Короче, что-то там с половецкими плясками вокруг костра, на самом краю обрыва, во время первого луча рассвета... тенденцию сечёшь, да? А уж коли такая действенная фиговина с порталом напортачит, и ни дракона, ни эльфа, ни даже задрыпанного рыцаря с волшебным мечом не нарисуется... Чтож, тогда для полной сбычи мечт и раздачи мумаков требуется средство overkill; и сиганут они тогда всей кодлой прямо с бровки вниз, чтоб мироздание, поражённое их решимостью, дало с полки пирожок. Откроют глаза – а тут и костёр тот же рядом, и эльфы на привале здравуром похмеляются, открытие сезона на драконов празднуют...
А высоту, между прочим, мы позже насчитали метров под сто сорок…

Он улыбается – он очень красив, когда улыбается! – и воздвигает следующий ярус текучего пламени, палочки-шпильки передвигаются выше, а ты на минуту вновь сходишься с туманной, неуловимо морской бездной, в поединке взглядов. Драконы пришлись бы на этот фон как влитые, словно тут и росло. Если уж тебе здесь так – каково же было ребятне со сквозящей крышей?
А каково Гоше?.. Вот он стоит рядом, курит, краем уха слушает, краем зрения успевает передать кучу только тебе понятных нежностей. А вот фигушки, не отдашь ты его никаким пропастям с драконами...

- ...Ну и вот. Мироздание им поразить удалось еще до всех костров – только не решимостью, а идиотизмом - и оно успело раньше. Хитрым, как это у него всегда, путём.
Была в тогдашней ролевой тусе девушка, которую они звали с собой, да у неё хватило думалки отказаться. Да и вообще, решила, что шутят, на очередную игру зовут – ну, а сюжет лажовый, она и не пошла... А когда эта команда икс уже трассой на север упёрла, девочка забеспокоилась. Так забеспокоилась, что по инету стала клич кидать, помощи просить. Ну, а где инет – там Апгрэйд...
Чтож, дальше дело накатанное! ЦУМ в составе группы быстрого неадекватного реагирования полночи рвёт колёса по северу области, всеми доступными и не слишком средствами (тут по пути и начали выясняться, кстати, чудеса со способностями вот этого чуда в волосах) локализуя точку. Едва не поседели, но локализовали. Чуть не опоздали, к слову...
Вылезли мы с Генсеком и... ну, тогда ещё не совсем Сильмой, на гребень в аккурат к рассвету. Глядим – стоят, орёлики! Уставшие, просветлённые - костёр догорает! - мордами вертят; ищут. Откуда, типа, начнёт проистекать? И так, сволочи, близко от края встали, что понимаем мы: выйти к ним сейчас как есть на разговор - полное палево, моментально сиганут, без всяких. А по-тихому класть из винтаря пульками типа «спи, малыш» - всё равно свалятся, оно ж не мгновенно, секунда-две на шаг есть...
Так что выбираем мы план «це». Нацепляю я подогнанный Сильмой прикид и, наскоро перекрестившись, вытаскиваю доставшийся из только законченного дела «Пасынок оружейника» меч. Сама поняла, который...
Дальше рассказывать, или понятно?

Ты хихикаешь и мотаешь головой.
- Повязали?
- Нет, порубил в кольраби!.. Естественно: отохренели они положенное, челюсти подобрали, подошли здороваться... поздоровались, в общем. Не знаю, как им, а мне понравилось.
Ты легко представляешь себе это «понравилось». Карачун, тем временем, завершает своё творение. Сильма царственным жестом поворачивает голову, и вы с Гошей не сдерживаете аплодисментов, это и вправду безумно красиво – ажурная, словно стеклянное литьё, пагода-тиара над точёным девичьим лицом... Не вместившаяся в причёску часть волос всё равно течёт по расстеленному пледу. Впору обзавидоваться; но, во-первых, поздно, во-вторых же – совершенно никак не получается Сильме завидовать! Она ближе к какому-то чудесному явлению природы, типа радуги или слепого дождя; ну куда тебе в соперницы радугу?..
И тут ты догоняешь хвост вертящегося где-то рядом вопроса.
- Так. Стоп. Карачун, милый – а почему же тогда «Меч и пещера»? что за пещера, и откуда она взялась?
Он коротко хмыкает, ероша свои и без того охваченные лёгким дыбом патлы. И со вздохом продолжает:
- Вот говорил же, что хреновый рассказчик! Главное (после Сильмы) как раз и упустил… Как бы это так попроще бы досказать... В общем, откантовали мы этих сонных горе-экстремалов к машине, а сами пошли обратно за их бэгами, да заодно костерок понадёжней утоптать. Пришли, огляделись; тут Сильма и давай вдруг принюхиваться...
- ...Хорошенький термин для процесса гипервосприятия, - хладнокровно говорит Сильма, - Сам ты, солнце, принюхиваешься, когда на тебя кулак летит... Знаешь, как это ощущалось тогда? Я думала, зависну, словно компьютер. Абсолютно явный сквозняк где-то на уровне предощущений!
- ...Я и говорю – принюхивается, значит, тогда ещё не моя девочка, и делает глаза ещё больше обыкновенного (знаю, что нереально!) И тыкает пальцем дальше по тропке. А знаешь, говорит – а у этих олухов кажется-таки получилось!..
- ...И пошли мы посмотреть – что, - громко заканчивает не вовремя нарисовавшийся Генсек; потом делает широкий безоговорочный жест, - Ну, к счастью или сожалению, судя по записке, гость нас уже ждёт. Карачун, дорасскажешь потом. Вперёд, и лучше пока без песен – радиомолчание акустического не гарантирует, а мало ли что...
Он, неся снайперку, словно на стрелковом стенде, на сгибе локтя, разворачивается и степенно топает куда-то вдоль террасы – туда, где тропа прячется за край скальной осыпи.
Все поднимаются следом. Карачун на твой вопросительный взгляд пожимает плечами, а Гоша молча берёт за руку. На короткий миг взблёскивает искра стального сияния за воротом его небрежно накинутого плаща.
Солнце уже ощутимо печет спину сквозь ветровку, а вот тумана за поворотом нет, как не было; нет, впрочем, и пещеры. Есть уходящая к недалёкой опушке поляна. На поляне – россыпь гранитных валунов. На том, что в центре, шагах в двадцати, удобно устроился и щурится то на вас, то на солнышко... да сами вы эльф! Просто светловолосый, высокий и плечистый парень в чем-то, очень похожем на (так его!) плащ. Вполне добродушный, кстати, парень: он приветливо улыбается идущему первым Генсеку и заговаривает с ним.
Ой-ёй, тихо думаешь ты, садясь мимо камня.

- ...Эльфийский? – догадываешься пихнуть локтем Апгрэйда.
- Смесь греческих, - буднично поясняет тот, - То ли древнего с новым, то ли что-то вроде... Менора говорила, да я в этом ни в зуб. Курить будешь?
Ты машинально берёшь у него «петровину». Эльфообразный же, заметив это, прерывает приветственный диалог с Рантье и тянется в твою сторону зажигалкой. Сползает с руки плащ, ты едва не прикуриваешь себе кончик носа - ниже подмышки милый паренёк носит потёртые, плотно подогнанные короткие овчинные ножны... не пустые, однако. Сама рука пахнет, как ни странно, козьим молоком. Зажигалка же – обыкновенная китайская «зиппо», какая есть, вероятно, у всякого эльфа.
Со смесью греческих у тебя не очень, но и на обычное русское «спасибо» он реагирует нормально.
- Пол, - говорит он, явно представляясь.
- Маккартни? – так можно пошутить лишь от замешательства, но он смеётся.
- Не совсем, - вздыхает Менора, - Поликсен, это Оля. Она с нами недавно.
Пока она дублирует это Полу, тебе учтиво пожимают пальцы.
- Георгий, - с лёгким вызовом вклинивается Гоша.
Руку ему жмут уже крепче. Дальше разговор явно переходит в область более серьёзную, так как Генсек начинает вставлять в свой корявый эльфийский очень уж русифицированные обороты. Поликсен в ответ вновь щурит светло-ореховые глаза и поджимает губы. Ты пытаешься уловить, что же в его облике настолько знакомо, какой-то акцент в прямизне спины или посадке загорелой (за зиму?) даже на ушах головы... Что-то от Генсека? Ах вот оно – они оба явно служили в армии! Точнее, Пол-то, наверняка, служит и сейчас, этот уверенный взгляд гусарского поручика, молчаливый вызов, сухота девичья. Хоть и совершенно не в твоём вкусе, как и ты, по ходу, не в его – больше одного взора ты не удостоена.
Не так, чтобы очень жалеешь. Пока суровые вояки (при участии владеющих языком Рантье и Меноры) рисуют какие-то схемы на планшете ноутбука, ты неторопливо оглядываешь поляну и лес. Через минуту, вздрогнув, обнаруживаешь, что из леса тебя оглядывают столь же неторопливо. Глаз распознаёт быстрее, чем соглашается мозг – из глубины опушки на тебя, чуть склонив немыслимой красоты шею, смотрит смирная чалая кобыла.
Ты знала и любила лошадей в небольшой деревенской части своего детства... Подойти, заговорить, познакомиться? Но она же, наверно, только по-гречески!

Именно в этот миг Поликсен и Генсек дорисовываются до чего-то такого, что заставляет до того молчавшего Апгрэйда отчетливо прошипеть «Едрит_твою_массаракш!» - и нервно захлопнуть (!?) комп. Пол встаёт и потягивается; ростом он чуток не дотягивает до Карачуна, хотя в плечах – чёрт его... Генсек вешает винтарь за спину, это явно финал встречи.
- Ну, радуйся! - он каким-то ритуальным салютом вскидывает ладонь.
Поликсен зеркалит всем вам его жест.
- Досвидане! - и спешит на призывное ржание из леса.
- ...Идём, - Рантье трогает тебя, застывшую, за плечо, - У нас не принято чрезмерное любопытство... У них так вообще закон о культурном эмбарго! Пацан рискует – даром, что сам патрульный. Так что не сердись: саму пещеру видел из нас лишь один, и показывать права ему не давали. Но ты поняла, надеюсь, что эльфами тут не пахнет? Так, подумаешь - несколько иная тропинка истории...
.................................................. ....................
IrkanKlayd(с)
IrkanKlayd вне форума   Ответить с цитированием
Старый 12.11.2010, 18:43   #29
в поисках статуса
 
Аватар для IrkanKlayd
 
Регистрация: 19.09.2010
Адрес: Ёбург
Сообщений: 1,295

Re: Лицом к своей тени


Рациональная связность мысли полностью догоняет тебя только уже на середине обратного пути. Действительно – подумаешь! Пора уж и привыкнуть. Важнее, кажется, другое... и ты догоняешь Генсека по тропе.
- Так что насчёт хвостов? Пол добавил информации по нашим доброжелателям?
- Не так, чтобы очень, - ворчит он, бросая вправо-влево игольчатые взгляды, словно ведёт по лесу бортовой огонь, - Чужие люди в их мире, действительно, появлялись, и как раз через эту пещеру - но мы ли тому причина? Пока неясно, будем думать. Зацепка, конечно, есть...
Ты пыхтишь, держась рядом в его темпе, ждёшь продолжения. Зная Генсека, оно явно будет – он из тех, кто не любит длинных хвостов за разговором.
- ...И зацепка неприятная. Поликсен нарисовал пару предметов, с какими эти чужаки пытались шорохаться по его патрульному сектору. И пару символов. Я слыхал только об одном подразделении, которое их использует; если Пол не ошибся, одному из всех нас надо беречься особо...
Он грязно ругается. Ты не слышала ещё в ЦУМе выражений подобного разряда – и это страшно. Выдыхая, чуть отстаёшь. В твою почку моментально втыкается что-то острое и неприятное. Угол ноутбука. А выше – столь же неприятный и острый взгляд. Апгрэйд пытается улыбнуться, но голова его (или лучше «процессор»?) явно занята чем-то более тяжёлым, чем ты… Тут ты уже просто встаёшь на ручник, и в тебя по очереди врезаются все прочие ведомые – исключая Гошу, и то хорошо. Тебя берут в тёплые ладони, и на какое-то время настроение всплывает обратно к нижней границе оптимума...
До поры. Той, когда раздаётся жуткого тембра жужжащий, пронизывающий, хотя и очень тихий генсековский свист.
- Опаньки, ребя!.. Палево. Зуб даю, засада.

Шуршунчик щекочет правое бедро аритмичными, под стук сердца, всплесками.
- Что, опять? – иронически шепчет Рантье; не забыв скользнуть в сторону и присесть, впрочем.
- Да, опять трахаться, - поминает старый анекдот приличная барышня Сильма, - Сейчас выясним, с кем в этот раз. Но Борзописец уже знает, дань-тянем чую… - она легко и, кажется, прямо из рукава, высыпает в ладонь горсть причудливо надрезанных... фишек? рун? – мельком смотрит на них и касается карачунского плеча, - Слева обход безопасней. Их не больше пяти, один вооружён тяжело... Ждут, но несколько устали.
Карачун кивает, проскальзывает вперёд, где шеф ваш яростно трясёт трубу рации. Рядом с тобой Гоша борется с совершенно специфическим тремором: правая его колеблется возле плеча.
Рация неожиданно (для тебя; а Генсек довольно крякает) отзывается до боли, до отвращения незнакомым мужским голосом.

- Знаю, что слышите, вы, там. Шутки, вместе с оружием, в сторону. Ваш очкарик тут на волоске, так что... ясненько?
- Относительно, - широко ухмыляется микрофону Генсек, - Говорить будем, или глазки строить? С кем имею, к слову?
- Тебя гребёт? Поляна простреливается накрест, выходите в пределы видимости. Терпелка у нас невелика, считаем от забора до обеда. Шаагом…
И приходится шагом. Ползком, если ближе к теме. В те самые пределы. Первым на поляну выходит – руки на виду (что там может быть, в рукавах...) Генсек. Лысый купол, шурша, переваривает данные; твоя надежда на него абсолютна:
- А вот он я! - нудит он сакраментальную фразу из анекдота, и ему не хватает только противогаза, - Тута мы все... туточки.
И – да - вы все. Гоша; руки в бруки, кивнув тебе залихватски.
Ты выходишь, как была, следом. Озираясь. Незнакомый, с тонированными стёклами, минивэн стоит на поляне. Суровый с виду, весь в чёрной коже, мэн кучкуется рядом. Именно у него борзописцева рация. И что-то укороченное. Слегка слепит левый глаз рубиновый проблеск целеуказателя откуда-то сверху; плевать. Мы уже пуганые-е... пробы негде ставить. Хотя и проворачивается мельница где-то в пресловутом дань-тяне – они ведь не шутят, черти, как и те, на дороге.
Карачун пытается накрыть плечами половину поляны; но те, кому надо, скорей всего, видят Сильму и из-за его плеч. Она идёт, пританцовывая, качая вышивкой на высоком подоле: держите, сволочи… Сволочи держатся достаточно достойно, из тёмного проёма двери даёт отмашку третий. Если верить Сильме, где-то ещё двое...
- Эк! – удивлённо озираясь ворчит Апгрэйд. Комп он, словно старшеклассник учебники, заткнул за широкий пояс «левисов», - Рантье, дружище – как нас любят-то, а?
- Бэ, - грубит Рантье; его резиновая маска-лицо исполняет подобие хорошо дозированной брезгливости, длинная сигарета пресловутого генезиса, повисшая в углу рта, наглостью своей должна сейчас попросту вызвать огонь на поражение.
Менора выходит наиболее спокойно из всех, смотрит мимо, взгляд тёмен и скучающ. Спокойные руки плывут, перебирая чётки-бусы. Её дорожный костюм – смесь английской и египетской стилистики, песчано-серые струящиеся строгие складки (но легкомысленный поясок) – смотрится камуфляжем на этом блёклом пока, нерасцветшем фоне.
И вот вся группа на поляне. Что, понеслась?

Рации – обе – убираются на пояс. Ну вот и сходятся два танка, два ферзя… Генсек и некто в чёрной коже (у него неправдоподобно общие черты лица), медленно, словно дуэлянты, сближаясь, чуть топырят пустые ладони.
- Показывай, - говорит Генсек бесцеремонно, - Где он и как он.
В ответ шеф доброжелателей лишь шевелит пальцами; этого достаточно, чтобы в проём двери аккуратно высунули торс и всю голову Борзописца. Господин литератор пытается лихим образом подмигнуть; при заливающей треть лица крови это смотрится ни шатко, ни валко.
- Как видишь. Махнёмся не глядя? Слышал, что вы друзей не бросаете...
- Правильно слышал. Как понимаю, откупаться бессмысленно. Вы за нашим программистом и его компом... Поликсен вас просёк. Кстати, в случае следующего визита в Элору вас ждёт объединённая братва; в составе урождённые саламандры, так что не рекомендую...
- Мне поблагодарить? – дерзит генсековский визави, - А давайте-ка, мы просто начнём пластать вашего писаку на фрагменты, разговоров меньше, дела больше, - его пальцевый сигнал побуждает прификсированного Борзописца вскинуть бровь, когда в его плечо бесцеремонно, коротко и пока не глубоко невзначай входит нож.
Никто не реагирует, кроме двоих – тебя и Меноры. Ты хватаешься за шиворот Георгия в поисках рукояти, а Менора... Менора – это отдельная история. Её рука была в двух сантиметрах от тугого пояска, и она проскальзывает их в сотую долю секунды. Мэн в чёрном тоже не тормоз – набор сигналов его группы, видимо, достаточно разнообразен, ибо боевик из домика высовывает в зону вашей видимости пережатую лезвием всё того же красиво тонированного штурм-ножа гортань вашего заложника. С головой и прочим. Ствол в руке Меноры колеблется ещё долю секунды. Вертикально уходит к плечу. Ты, не найдя ничего, кроме пустоты (ой, Гоша, зря!), просто холодеешь.
Смеётся Сильма. Кроме неё никто не смеет и не умеет так, насквозь; она ещё и подбрасывает на ладони свои полуруны. А они на ненормально долгий миг виснут над узкими пальцами; и что-то вдруг происходит с миром, словно лопается невидимая третья струна. Почти одновременно происходит много вещей – по большей части жутких.

Шурша ломаемыми ветками, Винни-Пухом из анекдота, летит в подлесок снайпер из высокой засидки; из-под обреза поляны, от самого выезда выглядывает и тыкается обеими куай-цзы в утоптанную траву парень с отягощённым зелёной трубой плечом; летит тонированное крошево и брызги чёрт знает чего из минивэна; Генсек чуть приседает, тая улыбку.
Падая наискось, сшибает Карачуна, только вернувшего из броска ладони, Сильма. Кровь её плещет как из неловко заткнутого фонтанчика.
И ноутбук Апгрэйда ведёт себя по-своему. Когда его хозяин с хирургически точно простреленными ногами неспешно валится подрубленным стволом, машинка вяло говорит «бум». Негромко, но гриб угольного с багровой сердцевиной дыма скрывает вашего хакера целиком.
Тот невидимка, что держал Борзописца, вылетает в пределы видимости и даже досягаемости – кувырком, плюхаясь в траву, едва не напоровшись на собственный нож, глаза его в щели «чеченки» удивлены донельзя. Борзописец и сам кажется поражённым делом рук своих; стоит в растерянности, вытирает тонкую струйку на шее.
Путается в ремне и рукоятках зелёного тубуса Рантье с озадаченным лицом. Наверное, лучше ему это не трогать, мелькает у тебя… Но он уже разобрался; нервным движением откидывает упавшую на глаза чёлку, широко скалится, вскидывает грозную машинерию на плечо, целя куда-то вдоль просеки. Всё бы ничего, да правое колено у него при этом уютно устроилось меж лопаток жертвы карачунской нервозности. Ну да, понимаешь ты, так удобнее...
Карачун тенью скользит к лесу, но успевает мазнуть по тебе взглядом, в котором воистину смешаны лёд и пламень; а ты и сама уже приседаешь, ощупью находишь в слипшемся студне девичьих волос горячую пульсирующую струю – и заклеиваешь ладонью...
Пистолет дочери раввина, словно бич Божий, щелкает ещё дважды, высекая брызги из обеих рук боевика с ножом.
Генсек наполовину ныряет во всё ещё густой дым – затем выпрямляется, закопчённый, как Отелло, но что он говорит ты не слышишь. Знакомый уже рубиновый блик, словно отблеск заката на полотне бабушкиной косы, приютился у тебя точняком на груди, где под тёплой тельняшкой жжёт холодом ладанка. И куда тут отпрыгивать, как к чёрту откатываться, если ладонь намертво впаяна в голову на твоих коленях...

В каком-то гимнастическом прогибе Гоша нависает перед тобой, едва не касаясь лежащей Сильмы, и половину обзора тебе заслоняет кривое зеркало клинка; твоё отражение, с исковерканным в страшной гримасе ртом, прочерченное горизонтальными каплями красного дождя, срисовано из плохого анимэ.
Страшный толчок винтовочной пули ведёт зеркальную гладь концентрической волной - Гоша получает в живот кулаком с рукоятью.
А ты клинком. Плашмя. В лоб.
Приплыли.
.....................................
конец седьмой главы
IrkanKlayd(с)
IrkanKlayd вне форума   Ответить с цитированием
Старый 12.11.2010, 18:47   #30
в поисках статуса
 
Аватар для IrkanKlayd
 
Регистрация: 19.09.2010
Адрес: Ёбург
Сообщений: 1,295

Re: Лицом к своей тени


ГЛАВА VIII _________________________Бабка надвое

- Настоящий мужчина, - сказал на это Чжан, - раз умрёт, так умрёт.
* * *
…Если наш герой слаб, то натянет свои лохмотья, поднимется и проклянёт своего недруга; но если наш герой силён, то, несмотря на холод, встанет с лежанки даже голым, зажжёт огонь, отыщет нож, остро его наточит и, не ожидая рассвета, отправится мстить!
* * *
Да, во всём этом приняли участие боги и духи, - не в человеческих силах это сделать!..
* * *


...Кажется, наиболее одиноким чувствует себя человек, когда его выворачивает наизнанку. Но и наиболее сосредоточенным. Мысли тупые, вязкие, и больше одной их в голове не умещается.
Вот и сейчас. Не отрываясь от шершавого ствола сосны (если б не он, ты бы упала), смотришь, как втягивается в лес короткая процессия, а мысль одна: хорошо или плохо, что ты не в силах ни помочь, ни пойти рядом? Даже не видела, будучи в нокауте, в лицо не глянула… хоть и сказал Генсек, что – не стоит, ей-богу. Взрывником Апгрэйд был тем ещё - потому, тихой сапой минируя комп, заложил чуть не полкило какой-то дряни... Не надо, в общем, смотреть...
Новой судорожной волной из тебя пытается сбежать уже, по ощущениям, прошлогодний завтрак. Да что ж это, всё по голове да по голове! Так, вправду, блондинкой станешь. В этот раз дождалась-таки сотряса.
Сотряса? Ухмыляешься сквозь радужные шестерни перед глазами, вспоминая от чего отделалась всего лишь сотрясением мозга. Гоше, спасителю твоему, досталось немногим меньше...

Всем досталось. Доплетаешься спустя чуть не час до избушки. Милый твой, непривычно сгорбясь (однако, в пузо прилетело, не мимо), столь же непривычно криво улыбается от лавки; на лавке же, еле слышно дыша в бинтах и ворохе покрывал...
Гоша спас тебя, ты (ладонь, говорят, отнимали силой) даже и без сознания не давала Сильме лишиться половины крови, а вот Сильма – Сильма спасла всех. Уже совсем нет ни сил, ни желания верить или не верить, но своими рунами она невесть как выделила вам ту секундочку, в которую все кое-как, но втиснулись. И спасли сами себя.
Все, кроме Апгрэйда.
- Всё полощет? Меня, вроде, отпустило. Как ты, малыш?
- Как нельзя. Лучше, в смысле. Как нельзя лучше... Что Сильма?
- Карачун с Менорой говорят – обошлось. Кость цела, только артерию рвануло. Воткнули ей чего-то – спит. Они... его... – Гоша смотрит в сторону, - ...унесли?
- Да.
- Ч-чёрт, надо бы проводить – да надо и с вами подежурить. Хотя, толку? Сейчас нас можно успешно атаковать отделением пьяных инвалидов!..
- Значит, нужно попасть в фазу!
Падаешь на стул. Прикидываешь, убьёт ли тебя сейчас глоток вчерашнего вина. Наконец, жажда в растревоженном, пересохшем горле берёт верх над благоразумием... Ох, зря! Нет, не зря - первое обжигающее ощущение быстро проходит, и дальше становится лучше и легче. Курить пока даже не пробуешь. Переводишь взор на Гошу – он разрывается меж бесчувственной Сильмой и чувственной тобой – и ты, хоть с трудом, но побеждаешь; подсаживается и берёт стакан.
- Ну, за...
Вот тут проблемы. За что бы это?..
- Чтож, память всех хакеров и одного из них!..
Пьёшь, не ощущая вкуса. Господи, и ведь не знала даже особо – отчего же так безумно щемит где-то выше пятого ребра? Ведь гопник же, толстый, пивом пропахший лопух, Апгрэйд, друг божьей милостью...
Плачешь, не ощущая слёз. По застывшему Гошиному лицу ничего не понять, да и не течёт, но он склоняется (тяжёлая голова, мокрый глаз на твоих коленях) – здравствуйте; не могла же ты полюбить мужчину, который никогда не плачет.

Какое-то время спустя - трогают за плечо. Породистые складки генсековского лица настолько каменны, что могут напугать неподготовленного человека. Ты же просто улыбаешься в ответ.
- Мне... можно будет сходить... ну...
- Разумеется. Позже. Там приметное место, холмик мы оформили. Как вы тут?
- Как обычно, - снова улыбаешься, поднимая стакан.
- Оригинальное лекарство от сотрясения мозга.
Он склоняется над лежащей, трогает небольшое свободное от бинта место на лбу. Сильма едва заметно вздрагивает, сбрасывает покрывало. Отчётливо видны движения глазных яблок под полупрозрачными веками; фаза быстрого и тяжкого сна. Ещё одна короткая судорога вытягивает хрупкое тело в струнку – глаза приоткрываются и обегают вас не слишком-то осмысленным взглядом.
- ...Не так сложно... – раздаётся её обретшее хрипотцу контральто, - …Разбей кристалл – получишь энергию… разрушь редкую комбинацию карт... или рун. Используй полученную единицу удачи. Проведи через себя… Выживи...
- У тебя всё получилось, родная моя, - говорит Генсек, голос его вибрирует килотоннами нежности, - Всё уже хорошо. И будет хорошо. Спи.
- Почти не больно...
Она послушно жмурится и через мгновение проваливается обратно в сон. Генсек пару минут слушает её ровное дыхание – потом облапливает вас с Георгием за плечи.
- Значит так, господа пострадавшие. Мы здесь задержимся ещё на пару часиков - прибраться на поляне, поговорить с единственным выжившим кожаным мальчиком... Да, поговорить, - сурово повторяет он, ибо тебя ощутимо передёргивает, - Больше трупов не будет, калек тоже, но смотреть на это не требуется. А вам троим досталось наиболее ощутимо, так что ваша задача – попробовать оклематься к отъезду. Способ старый и простой, как мир: лежать. Всем троим, вместе. Прижаться. Желательно уснуть. До сих пор помогало. Кстати, возражения не принимаются. В нынешнем состоянии вы пока будете лишь помехой. Всем всё ясно?
Гоша коротко переглядывается с тобой, а ты как раз начинаешь ощущать навязчивое желание осесть на пол бесформенной грудой. Возражения? Упаси боже... Сил едва достаёт выложить на стол коробочку с шуршунчиком и осторожно забраться на лавку.
Твои и Гошины руки переплетаются на талии Сильмы, смесь запахов медикаментов, крови и девичьей кожи какое-то время не даёт расслабиться – безумное, даже возбуждающее сочетание. А потом - тепло. Темно. Тихо. И хорошо.

...Вновь (который раз за эти сумасшедшие дни) несётся навстречу трасса. Бывает роман в стихах, роман в письмах, даже sms-роман – а у тебя получается роман-трасса. Голова ещё позванивает порой, словно кто встряхивает над ухом шарики бао-динь, но звон затухающий, не тревожный.
К вечеру, как ни странно, ещё больше распогодилось; от косых лучей в боковое стекло ты щуришься. Неужто это всё закончится таки настоящей весной? Слов нет, как хочется!
- ...Так вот, - доносится сквозь свист скатов голос Карачуна спереди, - я настаиваю на использовании информации «языка». Свяжемся с их центром из ЦУМа. Хотя бы этот хвост отслежен, и его нужно рубить без смерти подобных промедлений. Мстя по определению должна быть ужасна.
- Ну, так. А дальше? – недовольно гудит из-за руля Генсек, - Очевидно, за каждого из нас могут вдруг взяться старые друзья – хотя, ума не приложу, с чего им всем вдруг так уж приспичило... Вот хоть ты тресни!
- За этим-то у них как раз не застоится… А дальше, столь же очевидно, принимать превентивные меры от этих самых друзей. А то мы уже просто какие-то мальчики для битья, господа! Апгрэйда, кажется, хватит за милую душу. Мы, между прочим, остались без спеца радиоэлектронной борьбы...
- Мы остались без Апгрэйда, идиот, - глухо говорит Менора.
Какое-то время царит настороженное молчание. Георгий рядом угрюмо кусает губы. А Сильма вдруг приподнимает голову с плеча Карачуна:
- На правах спеца по неясным предчувствиям... Нам нужно попробовать разделиться, люди. Знаю, что не положено! Но чувствую - необходимо проверить, не охота ли это на группу, а не на конкретных личностей.
Сразу несколько начавшихся с «нет!» возгласов (твой в том числе) обрывает вскинутая ладонь Рантье.
- Э-э! Стоп. Чёрт! Девочка права, господа. Как бы ни было опасно, а проверить надо. Чрезвычайно разумная мысль. Генсек?
Генсек, не отрывая взгляда от дороги, через плечо кажет в пространство машины внушительного вида кулак:
- Вот. Или вот, если не поняли, - средний палец у него не менее грозен, - Нас потрепали вместе – что же будет порознь? Семь трупов возле танка? Тогда сразу хватайте меч, Карачун покажет правильный хват для сэппуку…
......................................
IrkanKlayd(с)
IrkanKlayd вне форума   Ответить с цитированием
Ответ

Метки
крупная проза

Опции темы

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.

Быстрый переход


Текущее время: 19:37. Часовой пояс GMT +3.



Powered by vBulletin® Version 3.8.6
Copyright ©2000 - 2024, Jelsoft Enterprises Ltd. Перевод: zCarot
Права на все произведения, представленные на сайте, принадлежат их авторам. При перепечатке материалов сайта в сети, либо распространении и использовании их иным способом - ссылка на источник www.neogranka.com строго обязательна. В противном случае это будет расценено, как воровство интеллектуальной собственности.
LiveInternet