www Киевский поэт - Олег Блажко

йцукен · 16.06.2007, 17:42

Золотые купола

Государь император серебряных гроз,
твоя свита – из тёмных. К тому же – не спит,
полагая, что ночь – это слишком всерьёз.
Это город теней.
Не для всех он открыт.
По прошествии сроков, как белых дождей,
по прошествии жизни за номером пять –
во дворце ожидают приезда гостей,
и они не заставят себя долго ждать,
и появятся с той стороны облаков.
Ляжет вечер к воротам –
прохладен и сер.
Государь император страны дураков,
вышло так, что у нас по три дюжины вер
на десяток адептов.
И кто тут не жрец?
Кто, пусть раз, не зажёг в древнем храме свечу?

Святый Спасе, помилуй...
Небесный отец,
я бы пел общим хором. Но вот не хочу.

Я бы вышел во двор. А вокруг – терема.
Снегопад заметает – хоть сани готовь.
Ом, апостол Андрей...
Ом, апостол Фома, –
говорили архаты, что бог есть любовь.
Говорили, а лица – бледнее, чем снег,
и в глазах безнадёга зелёной тоски...

Мы не можем при мире. Наш дом на войне.
Мы привыкли бомбить. Мы привыкли в штыки.
Так аминь, Государь. Кто ещё здесь не пьян?
Ухмыляется месяц сиреневой мгле...
Снится братьям Чечня.
Снится братьям Афган.
Кто подался в быки, кто сидит на игле.

А другим – долгий путь после слова «прощай»,
и увидеть всё то, что пройти не успел...
Пьётся время, как свежезаваренный чай.
Но на дне – только дно.
А за дном – беспредел.

В колесе у сансары бубенчиков ряд,
и звенят золотисто –
послушай их звон...
Мы из этого звона отлили оклад,
но пока под него не сыскали икон.
Может статься, сойдёт за святого восход –
уберут оцепление с Лысой Горы.
Человеческий Сын не распят, а живёт
вне законов и правил нелепой игры.
По которой, нас делит -
на этих и тех -
новый маленький фюрер великой страны.

За моею душой несмываемый грех –
утверждать то, что мы повсеместно равны.

...Всё идёт, как идёт. С колокольни моей
виден Будда и Спас.
И сидящий Аллах.

Виден Киев ночной.
И пунктир фонарей.
Отражение звёзд в золотых куполах.

Время кривых

Звякнут часы. Осторожно. Негромко.
Время кривых, что смыкаются в круг,
и замерзают хрустальною кромкой.
Холодно будет дорогой на юг.
Холодно. Долго.
К тому же в итоге
выйдешь на север. Такой вот расклад.
Смотрят с небес ледовитые боги,
пятую вечность живущие над
городом этим.
Чудесным и странным.
Сросшимся накрепко с древней рекой.
Жители видят себя на экранах
рядом с багровой бегущей строкой,
и узнают, что вчерашнее сплыло –
близко ли, дальше ли…
В общем – нема.
Память сварили. И серое мыло
служба доставки развозит в дома
и отдаёт за бесценок и даром.
Дело привычное.
Более чем.
Пара ментов и отряд санитаров –
во избежание лишних проблем.

Во избежание свары и крови
впору по венам пускать физраствор...
Свастика с пятницы прошлой во Львове.
Вроде бы, так и висит до сих пор.
Статуи падают.
То, что когда то
было незыблемым – пепел да пыль.
Бронзою светят на солнце солдаты,
сданные на переплавку.
В утиль.
И зарастает бурьяном зелёным
то, что, казалось, стоит на века.
Бодро к майдану идут регионы,
весело дышат в затылок войска.

То ли комедия третьего сорта,
то ли уснул, а проснуться – никак.
Национальный, всеобщий вид спорта -
акции, митинги.
Кстати – аншлаг.

Звякнут часы на ладони у беса.
Время разыграно. Ты проиграл.

Две сигареты.
Привычный эспрессо... –

утро не старт.
Утро только финал.