Вещь достаточно старая, вот решил выложить, а то я что-то стал постить только романтику и минор....
Во общем, читайте, комментируйте
Дремлющий.
Яков сидел в пустом станционном баре на пластиковом стуле за пластиковым же столом, прихлёбывал горьковатый кофе из пластиковой кружки и смотрел в толстенный пластиковый иллюминатор. За окном был виден небольшой космодром, отмеченный по периметру рубиновыми маячками, на котором сейчас стоял почтовый бот. А к нему подпрыгивающей из-за малой силы тяжести походкой спешил Артур, одетый в блестящий скафандр. Вообще-то, сегодня должен был дежурить Яков, но Артур вчера проиграл ему в шахматы шесть партий подряд, а так как на деньги играть на станции строжайше запрещено, то играли они на дежурства. И теперь Якову не придется дежурить аж целый месяц, зато он, похоже, лишился еще одного партнёра по играм. С ним итак уже не играл никто из персонала станции. Вот он вчера и добрался до Артура, который только два дня назад прилетел на станцию вместо Джошуа, переведенного на какой-то исследовательский корабль. Артур по профессии математик-астрофизик, а потому был уверен, что легко обыграет какого-то психолога-ксенолога. Артур лишь после шестой проигранной вчистую партии понял, что соперник ему не по зубам. Правда Якову теперь опять придется ждать почтовые боты да случайные корабли развед. флота, чтобы сойтись с кем-нибудь в шахматной баталии. Он не любил играть ради интереса, в любой игре должна быть ставка, цена победы, цена поражения. А его сослуживцы не хотели играть с ним на что-нибудь, кроме стакана кофе, так как знали, что в этой игре у них нет шансов против Якова.
Артур взял у второго пилота ящик с посылками и спешно двинулся к шлюзовой. А почтовый бот тем временем начал прогревать дюзы, готовясь к отлету. Видимо он отстаёт от графика, а потому пилоты решили не заглядывать на станцию, чтобы посидеть в баре, да поболтать с её обитателями. В бар, громко цокая своими титановыми ногами по металлическому полу, вошел Рихард:
- Что, Яков, сбежал противник, даже на чашку кофе не зашел? Ты ведь так со своими шахматами нам всех гостей распугаешь. Ну ничего, послезавтра прилетит транспорт с продовольствием, там человек десять экипажа, кого-нибудь да соблазнишь поиграть.
Рихард уселся напротив, гудя сервомоторами своих кибернетических ног:
- Слушай, а что это Артур бегает встречать корабли, сегодня же твоё дежурство?
- А он мне шесть ближайших дежурств проиграл, так что пусть поработает, он ведь новенький, ему опыта набираться надо.
Яков, улыбнулся, глядя, как Артур неуклюже пытается открыть наружный шлюз одной рукой, не додумавшись поставить ящик с почтой на землю. После нескольких неудачных попыток ему это удалось, и он зашёл в шлюзовую камеру.
Сейчас все прибегут в бар и будут с нетерпением ждать, глядя как Сарториус, начальник станции, распаковывает почтовый контейнер, а затем раздает своим подчиненным посылки и письма. Обаятельному и симпатичному Марку, наверное, опять пришла целая куча любовных писем от оставшихся на далёкой Земле многочисленных подружек. Герберт из охраны получит очередной альбом неуверенных детских рисунков, написанных его шестилетним сыном Стивом. Рихард снова достанет из объемистой посылки какой-нибудь военный трофей, присланный помнящими и уважающими его бывшими подчиненными, освободившими еще одну планету от сваарской оккупации. Рихард раньше был командиром роты в космическом десанте. Но в одной из операций ему сваарским лазером отрезало обе ноги. Он выжил, но по состоянию здоровья его комиссовали из десанта. Вот он и устроился начальником охраны на станцию, где под его командованием было всего три бывших десантника, тоже уволенных в связи с ранениями. Да и кого им опасаться на этой безымянной каменной глыбе размером с земную Луну, бегающей по незамысловатой орбите вокруг очень старого темно-вишневого карлика Тау Индиго. Сарториус постоянно сетует на бессмысленность службы безопасности, говоря, что лучше бы поставили на эти деньги пару дополнительных спектрометров и прочих непонятных для Якова приборов.
Станцию здесь построили для наблюдения за тем, как умирает старая звезда. По прогнозам астрофизиков Тау Индиго должен потухнуть в ближайшие двадцать лет. И ученые не хотят пропустить этот момент, вот потому на одиноком астероиде со стабильной орбитой и был возведен исследовательский комплекс для наблюдения за процессами, происходящими с Тау Индиго. Еще никому не удавалось зафиксировать непосредственно момент гибели звезды с такого близкого расстояния. И теперь десяток астрофизиков жадно наблюдает за агонией старой звезды, болтаясь в одиночестве среди космоса на каменной глыбе, вдали от населенных планет. А он Яков, в свою очередь, как дипломированный психолог, наблюдает за ними, чтобы они не спятили в замкнутом пространстве станции и не поубивали друг друга, да развлекается нечастой теперь игрой в шахматы.
В бар ввалился Артур, только что вылезший из скафандра, поставил на стойку почтовый контейнер. Минут через пять в баре собрался весь экипаж станции, Сарториус в своем неизменном белоснежном кашемировом полупальто сорвал с контейнера пломбы, откинул герметичную крышку и начал раздачу подарков, словно сюрреалистический Дед Мороз космической эпохи. Яков сидел в сторонке со стаканчиком кофе и наблюдал за веселой суматохой своих коллег. Сам он не ждал писем, так как писать ему некому. Родителей он не знал, они оставили его в роддоме, воспитывался он в кадетском училище, а в семнадцать лет поступил в университет на факультет психологии и ксенологии. Девушку он себе еще не завел, а потому любовных писем не ждал. С друзьями он переписываться не любил. Его размышления прервала Алиса, инженер-робототехник:
- А ты Яков, разве не ждешь писем?
Похоже, это был не знак вежливости, ей действительно было интересно, не ждёт ли он от кого-нибудь писем или посылок. Он и раньше замечал, что Алиса ему симпатизирует, но сам он пока не определился, хочет ли с ней серьезных отношений, хотя она ему и нравилась своей женственностью и ранимой нежностью.
- Нет, к сожалению, у меня нет никого, кто прислал бы мне столь же замечательный подарок.
Яков с улыбкой кивнул на пушистый кремовый шарфик, который она держала в руках.
- Это от бабушки, она сама связала. Она почему-то думает, что у нас здесь жутко холодно, раз на астероиде нет атмосферы, и постоянно присылает мне теплые вещи.
Алиса смущенно улыбнулась и упорхнула куда-то по своим делам, цокая каблучками. Ох уж эти женщины, даже на космической станции ходить на каблуках – Яков этого не понимал, хотя и был ксенологом. Но даже воинственных свааров легче понять, чем женщин. Иногда Якову казалось мужчины и женщины – это разные расы, однажды случайно оказавшиеся на одной планете и с тех пор вынужденные жить бок о бок.
Сарториус закончил с раздачей корреспонденции, и персонал разошелся по своим рабочим местам, оживленно обсуждая полученные письма и бандероли. А профессор подсел к Якову и, поблескивая своими очками, почти шепотом сказал:
- А результаты теста-то не пришли.
Яков неспешно поставил кофе на стол и взглянул на Сарториуса, сидящего с озабоченным видом. Они оба знали, что это значит. Яков вздохнул:
- Надо сказать Рихарду, как никак, он начальник охраны.
- А вдруг он и есть…
Сарториус не договорил, оглянувшись на почему-то вернувшегося в бар Рихарда. Тот словно почувствовал, что речь идет о нем, и, цокая своими кибернетическими ногами, словно подкованный минотавр, подошел к ним.
- О чем речь, господа ученые? Охрана должна что-то знать?
Яков еще раз взглянул на нерешительно потупившегося Сарториуса, что поделать, типичный ученый, совершенно теряющийся в критических ситуациях. А затем поднял глаза на Рихарда и медленно, словно еще раздумывая, стоит ли говорить, произнес:
- Отчет о тестировании персонала станции из военно-исследовательского комплекса на Кали не пришел… А это значит, что…
- Что среди нас есть эта тварь! – резко закончил Рихард начатую фразу. Его лицо сразу окаменело, и только глаза яростно засверкали, словно встроенные боевые лазеры. Наверное, с таким выражением лица он расстреливал сваарских пехотинцев, оккупировавших человеческие планеты.
- Значит так, больше никому об этом ни слова. Ни к чему, чтобы эта тварь знала, что её вычислили. Охрану усилить я не могу, так как это вызовет подозрения. Но вы будьте начеку. Яков, подумай, кто это может быть, ты же ксено-психолог. Доктор Сарториус, продолжайте исследования в соответствии с графиком. Будем ждать военных, они должны прилететь в ближайшее время. Надеюсь, эта тварь не почует неладное и не начнет убивать.
Рихард хрустнул пальцами, словно перед боем, и вышел из бара. За ним ушел и осунувшийся Сарториус, так и не сказавший больше ни слова. Его угнетала мысль, что по станции бродит сваарская тварь, готовая в любой момент начать убивать ничего не подозревающих людей.
Яков пошел к себе в каюту и начал перебирать личные дела персонала станции, пытаясь вычислить подкидыша пришельцев. Когда люди начали побеждать в войне со сваарами, они захватили на одной из планет чужих документацию об их секретных проектах и операциях. Один из проектов носил кодовое название «Дремлющие». Из его материалов стало известно, что сваары ещё лет двадцать назад забросили на несколько человеческих планет страшное биологическое оружие. Причем, выглядело оно, как самые обыкновенные человеческие младенцы. Они потом росли, превращались в не менее обыкновенных подростков, учились, получали различные профессии и занимали самые разнообразные ниши в социальной структуре человечества. Отличались от обычных людей они только одним: в один прекрасный момент, когда конкретный «дремлющий» мог нанести наибольший возможный вред человеческой расе, в нём просыпалась неведомая тварь. Человек за несколько минут превращался в нечто жуткое и выполнял заложенную сваарами программу. Иногда это был техник на атомной станции, убивающий обслуживающий персонал и взрывающий реактор. Иногда - пилот пролетающего над крупным городом астролайнера, направляющий корабль на жилые кварталы. Некоторые случаи саботажа были запечатлены на видео. У такого человека начинались спазмы, его кожа приобретала фиолетовый оттенок. На руках вырастали бритвенно-острые когти, прорезались нечеловечески крупные зубы. И через пару минут человека в этом существе узнать было невозможно. Но эти твари обладают кроме молниеносных рефлексов и невероятной силы, еще и хитрым и изворотливым интеллектом. Убить её очень сложно, живой же пока не поймали еще ни одной. Её единственной задачей является нанесение человечеству максимального ущерба, убийство как можно большего количества людей. О своем выживании эти твари не заботятся. Но люди научились выявлять «дремлющих», пока они не превратились в сваарских убийц. Правда это довольно сложный тест генетической карты человека, который может быть проведен только в крупных исследовательских центрах. Точное количество заброшенных «дремлющих» людям неизвестно, а потому военные сейчас проверяют всех людей в возрасте от шестнадцати до двадцати четырех лет.
Вот и на их отдалённую станцию неделю назад прилетел военный корвет. Суровые люди в боевых костюмах взяли у всего персонала на анализ образцы крови и тканей и улетели, обещав Сарториусу прислать результаты теста с почтой через неделю. Но сегодня результаты не пришли, а значит, среди них есть «дремлющий», и военные не хотят его вспугнуть. Значит через день, максимум два, здесь снова сядет военный корвет и кого-то из его коллег те же суровые люди в боевых костюмах расстреляют без суда и следствия.
Яков прикинул, кто может оказаться «дремлющим». На станции кроме него самого, работает еще десять ученых, четыре охранника и пилот их корабля. Всего шестнадцать человек. По возрасту подходят всего шестеро: ловелас и стиляга астрофизик Марк, неразговорчивый и вечно хмурый десантник Грегор, пилот их корабля Ким, очаровашка Алиса, новичок Артур и он, Яков. Грегор и Ким тест уже проходили. Остаются Марк, Артур, Алиса и он. Яков попытался вспомнить, были ли среди «дремлющих» женщины, кажется, нет, но точно он не помнил.
Яков подумал с улыбкой, что он ведь тоже может быть «дремлющим». Интересно, знает ли такой человек о том, кем он является на самом деле? Что он чувствует, как мыслит? Или он ни о чем не подозревает до последнего момента, пока не станет слишком поздно, и он не превратится в жуткого убийцу? Тогда как можно убивать человека за то, что он когда-нибудь потом может стать тварью, ведь он еще ничего не совершил? И, может, не совершит? Где гарантия, что каждый «дремлющий» «просыпается» для своих черных дел? Мы ведь не знаем, сколько их всего, может только ничтожный процент их становится террористами. Почему необходимо каждого обнаруженного «дремлющего» убивать немедленно? Ведь, следуя этой логике, надо убивать вообще всех людей, ведь каждый человек может в один прекрасный момент стать преступником, убийцей. Почему бы не взять их под наблюдение, не изучить, не попытаться вылечить? Ведь они могут оказаться такими же людьми, как и все остальные. Почему человечество решило, что это всего лишь биороботы, имитация людей? Да и как вообще определить критерии того, является ли кто-то человеком или нет? Например, Рихард с его титановыми механическими ногами – человек или получеловек? А Ким с его кибернетическими расширителями памяти и усилителями сознания – человек, или полуробот?
Яков подумал, что, наверное, стоит попросить Рихарда изолировать Артура, Марка и Алису, или лучше позвать их к себе по одному, побеседовать с ними, попытаться разобраться кто из них «дремлющий». Но это может быть рискованно, тварь, заподозрив, что её раскрыли, может разорвать Якова на части в считанные секунды, а затем приняться за остальной персонал. От этих мыслей Якова отвлек Рихард, вызывающий его по стереофону. Он предупредил Якова, что только что приземлился военный корвет и что ему лучше подойти в бар, где собирается весь персонал станции. Однако, оперативно работают военные, очень оперативно. Ну вот и всё, развязка близка, сейчас, он узнает, кто же все-таки тот пресловутый «дремлющий».
Яков вошел в бар, здесь уже собрался остальной персонал. Все недоуменно переглядывались, не зная, зачем их здесь собрали, и смотрели в иллюминаторы на приземлившийся военный корвет, на тяжеловооруженных десантников, сейчас входящих в шлюзовую камеру. Яков посмотрел на сидящего за угловым столиком Сарториуса, он явно был подавлен случившимся и не поднимал глаз от стаканчика с кофе. Рихард с каменным видом стоял у входа в бар, явно готовый никого не выпускать отсюда, пока не придут военные. Перехватив взгляд Якова, он почти незаметным жестом попросил подойти. Когда Яков подошел, старый вояка скрипящим, словно у андроида, шепотом спросил, не отводя глаз от встревоженных людей:
- Ну что, как ты думаешь, кто?
- По возрасту подходят и не проходили тест раньше только Артур, Марк и Алиса, – про себя Яков почему-то не сказал.
- Девушек среди «дремлющих» еще не было ни разу, значит остаются Артур и Марк.
Рихард определил потенциального противника и уже не отводил от них взгляда, пока в бар не вошел суровый майор-десантник с изрезанным шрамами лицом. Его сопровождали трое пехотинцев в тяжелых боевых костюмах и с винтовками наготове. Майор окинул колющим пронзительным взглядом притихших ученых. Яков заметил, что правый глаз майора кибернетический, видимо настоящий он потерял в одном из боев со сваарами. Майор заметил Сарториуса и, обращаясь к нему, сухим бесстрастным голосом произнес:
- Господин Сарториус, проведенные тесты генетических карт вашего персонала показали, что на станции находится «дремлющий»…
Люди при этом слове насторожились и стали с опаской и недоверием поглядывать друг на друга, каждый сразу же стал сам за себя. Дружеские, товарищеские отношения и теплые чувства были мгновенно забыты, лишь только появилась призрачная угроза собственной жизни. Каждый в этот момент думал только о себе, о своей безопасности, и не доверял никому из окружающих, несмотря на то, что вокруг стояли друзья и сослуживцы, с которыми он провел не один месяц на этой забытой богом станции, с которыми вместе ел и спал, вместе дежурил долгими вахтами и веселился в выходные. Все это было мгновенно забыто, подавленное первобытным страхом перед хищником и инстинктом самосохранения. Яков со стыдом и жалостью подумал о том, как эти люди будут завтра смотреть друг другу в глаза после того, как каждый про себя заподозрил в стоящем рядом товарище своего убийцу, инопланетную тварь, испугался и возненавидел его. Как будут ходить по станции притихшие, будут работать, не поднимая взгляда от своих приборов, не осмеливаясь заглянуть друг другу в глаза. За себя Яков не боялся, он, как и всякий психолог, был философом и фаталистом. Смерти он не боялся, а своими эмоциями умел управлять с детства, но следующие слова майора были для него подобны внезапному взрыву плазменного реактора:
- Его имя Яков Пылёв, психолог-ксенолог по образованию, двадцать три года, личный номер Я.П. 63900333 м.
Якова словно бы с размаху ударили по затылку мешком с песком. Голос майора доносился откуда-то с другого края галактики. Картинка ошарашено отступившей от него толпы перед глазами смазалась в непонятное пятно, я тело словно бы исчезло, стало чужим. И только в голове билась судорожная, истеричная мысль:
- Это ошибка, я же человек, я ведь не сваарская тварь, не убийца, я же человек, надо во всем разобраться, это же ошибка, сбой тестовой программы, я же человек...
Яков не сопротивлялся, когда ему заломили руки за спину двое дюжих десантников и поволокли к выходу из бара, он этого даже почти не почувствовал. Он растерянным взглядом окинул замерших сослуживцев, которые смотрели на него со смесью страха и ненависти. Почему они боятся его, ведь он не сделал им ничего плохого? За что они его ненавидят, может за то, что он их обыгрывает в шахматы? Почему они не скажут военным, что это ошибка, что он обычный человек, что он не «дремлющий»? Он ведь никому в своей жизни не сделал зла, почему они хотят его смерти? Почему собираются убить его? Почему Рихард с такой ненавистью смотрит на него, ведь они только вчера вместе пили пиво после рабочего дня и Рихард показывал ему свои боевые трофеи и шрамы, а он, психолог Яков, рассказывал ему про теории Фрейда? Почему Алиса, шарахнулась в сторону, словно испуганная лань, когда его протащили мимо, ведь он всегда нравился ей, всегда был с ней вежлив и мил, что же изменилось сейчас? Разве он перестал быть Яковом, разве убил кого-нибудь, разве превратился в жуткого монстра?
Пехотинцы, волокли безвольного Якова по коридору станции в подвальное помещение, где его и должны были расстрелять, периодически подгоняя его довольно сильными ударами и тычками. Он не сопротивлялся, только бормотал полубессвязный бред, среди которого выделялись отдельные фразы:
- За что?… Я же человек…. Это ошибка, сбой теста… я человек… я никого не убивал… Я ненавижу свааров… я никого не убивал… я человек…
Но пехотинцы не обращали на это никого внимания, это был для них не первый «дремлющий» и даже не десятый. Были и такие, кто пытался сопротивляться, кричал о мести покровителей, обещал золотые горы за свободу, но никто из них не верил, что он – сваарский убийца. Каждый из них считал себя человеком. А насчет того, что же вообще такое человек, и когда он перестает быть человеком, бравые десантники даже не задумывались, им были чужды философские изыскания и размышления. Они не читали трудов Ницше, Аристотеля, Канта... Они жили в простом мире, где раз государство сказало, что Яков Пылёв, личный номер Я.П. 63900333 м. – враг, нечеловек, и что его надо уничтожить, значит так и есть, и Яков Пылев подлежит уничтожению.
Якова привели в подвальное помещение, это был старый склад продовольствия, но месяц назад было построено новое хранилище, и теперь это мрачноватое место пустовало. Якова дотащили до дальней стены и бросили, словно ненужную куклу. Он лежал, облизывая разбитые кем-то из десантников губы, и смотрел на люминесцентные лампы, мерцающие мертвенно-синим светом на потолке. Кровь была солоноватой, а пол – холодным и влажным. Больше ни о чем Яков не думал, просто лежал, сглатывая сочащуюся кровь. Потом он подумал, что надо бы встать, а то можно подхватить простуду. Помятое тело слушалось с трудом, но он встал, сначала на четвереньки, попав ладонями в лужицы ледяной воды, разбив отражение мерцающих ламп и свое собственное. Затем с трудом встал на непослушные и норовящие безвольно подогнутся ноги. Стоять было тяжело, все тело ныло, и он прислонился спиной к холодной бетонной стене. Яков смотрел в пол, у его ботинок была раскидана целая цепочка небольших лужиц. Вода в них была кристально прозрачной и даже на вид холодной. А еще в них отражались синие люминесцентные лампы, отчего казалось, что у его ботинок сияет целое созвездие колючих синих карликов. А потом он медленно поднял взгляд и увидел стоящих у противоположной стены десантников, уже поднявших свои винтовки. А еще он увидел Рихарда, стоящего у двери, стареющего вояку Рихарда, неплохого, в общем-то, и совсем не злого человека. Почему же он сейчас смотрит с такой ненавистью на него, словно бы это он, Яков отрезал ему лазером ноги? Разве он сделал что-нибудь плохое, ведь он даже в мыслях не замышлял ничего противозаконного. Ведь он, Яков, такая же жертва свааров, как и сам Рихард, только ему не повезло еще больше. За что же его сейчас ненавидят и боятся все эти люди? За что его сейчас убьют? Он прижался затылком к прохладной стене. Кончиками пальцев Яков прикоснулся к шершавому влажному бетону, провел по нему рукой, собирая на пальцах капельки ледяной влаги, успокаиваясь и выравнивая дыхание. Отломил кусочек бетона, покатал его между пальцев, ощущая и изучая его фактуру и форму, и попытался представить, как он выглядит, какого он цвета.
В подвал ворвалась Алиса, вся в слезах, с растрепанными волосами, и бросилась к майору, что-то крича на ходу. Но Рихард профессиональным движением поймал её и прижал к себе, не обращая внимания на яростные попытки вырваться. И Якову показалось, что суровое лицо Рихарда дрогнуло, и он сморгнул, отвел взгляд в сторону. Но тут майор резко взмахнул рукой, и раздалось глухое уханье плазменных винтовок. Яков увидел бьющий по глазам ослепительный свет рванувшей к нему плазмы и сделал шаг вперед.
Сгустки раскаленной плазмы откинули тело Якова назад к стене, по которой оно, покалеченное и обожженное, сползло, словно сломанная тряпичная кукла, оставляя на влажном бетоне стены темные разводы. Правая ладонь упала в прозрачную лужицу, и пальцы безвольно разжались, роняя крохотный кусочек бетона в ледяную жидкость. Струйка алой артериальной крови стекла по побледневшей кисти и закапала прямо в воду. И миниатюрное озерцо стылой воды быстро помутнело, навсегда скрыв упавший на дно камешек.
А десантники уже деловито доставали черный мешок, чтобы упаковать тело очередного уничтоженного «дремлющего», нечеловека и врага людской расы, не обращая внимания на сотрясающуюся в рыданиях Алису, по-прежнему стоящую в объятиях помрачневшего Рихарда, незряче уставившегося в пространство…
© Чеширский Оборотень
