сказка Сказка о Морозко ,ягоде клюкве и любви

[Галина Емельянова]

Суди люди, суди бог,
Кого я любила,
По морозу босиком
К милому ходила.
русская народная песня

Всю эту историю даже старожилы Полесья забыли, а помнят только лесные жители русалки, кикиморы и лешие.

В стародавние времена в чащобе бил родник Жизни. Старикам он давал молодость и здоровье, а молодым красоту.
И вот поздней осенью в полузимник, пришел к роднику сам Морозко— воевода, сил набраться на долгую зиму. Окунулся в родник дедушка, борода лопатой, а вышел на бережок добрый молодец с кудрявой бородкой. Надел Морозко кафтан расшитый жемчугом, да, и решил на отражение свое полюбоваться. А тут на беду медведь в те места забрел. Потревожили сон его зайцы-русаки. Известное дело, кто добрым будет, коль спать не дали. Подслеповат были хозяин лесной, да еще и злоба глаза застила. Сгреб в охапку зверь Морозко, и ну ломать. Да только родник Жизни подарил не только красу воеводе, но и силу молодецкую. Справился удалец со зверем голыми руками, а вот сил с себя скинуть тушу медвежью, уже не осталось. Так и остались лежать на поляне в смертельных объятьях.
Пришли к роднику дочери Батюшки Водяного, да страхе и убежали русалки, от чудища лесного.
А ближе всего к роднику Жизни росла Елочка, зеленая красавица. Зима еще только вступала в свои права, и оттого не иссякла еще в деревце жизненная сила. Душа ее превратилась в девицу — красавицу, и вышла из ствола древесного.
Расхрабрилась она и позвала дядюшку Лешего, тот завсегда народу лесному помогает. Освободили вдвоем Морозко от зверя. Увидела она, как блеснули в солнечном свете кудри златые. Залюбовалась Елочка красотой молодца, и оторвала на память пуговку с кафтана, с камешком — изумрудом.

А потом принесла водицы живой и омыла раны молодцу. Вздохнул Морозко, застонал и открыл глаза. Взглянула в них красавица, и пропало девичье сердечко. Глаза у парня, были синее самого синего неба, и глубже самого глубокого омута.
— Здравствуй Морозко-воевода.
— И ты, дева лесная, здравствуй.
— Живи сто лет воевода.
— И твоему батюшке Лесному царю, того же, и тебе девица.
Поклонились друг другу, да на том и расстались.
И часто стали раздаваться на берегу родника, песни девичьи. То пела Елочка о своей любви к воеводе — Морозко.
А уж Зима снегами лес укрыла, блестят на хвойных ветках звезды — снежинки. Поет Зимушка песню колыбельную, волшебную. От той песни протяжной, засыпают души деревьев зачарованным сном. Но даже самой лютой зимой дышит ель иголочками, пьет из земли воду. Уснули все деревьев в лесу, одна Елочка уснуть не может, тоскует по добру-молодцу Морозко.
Разъезжает воевода на тройке белых коней по лесам и долинам. Смотрит за порядком на озерах и реках. Дарит зверю лесному новые шубки, а народу лесному объявляет волю свою: « Ищу невесту себе, княгиню молодую. Честную и добрую, мастерицу и рукодельницу. Та, что к роднику Жизни сумеет прийти в назначенный срок, в жены возьму, и одарю хоромами и сундуками с самоцветами» .
Поскакали зайцы по полянам, белки по просекам. На просеке, сороки — белобоки новость подхватили, да на хвосте по деревням разнесли, от избы к избе.
Запрягала сани воеводина дочь. Дружину батюшкину с собой брала. Да только Лесной царь все деревья в лесу на помощь позвал. Как зашагали лесные исполины на дружину, те и убежали из лесу.
Запрягала сани боярская дочь, да ехала в леса дальние. Но дальше бурелома не уехала.
Надевала лыжи охотницкая дочь, так — ту дядюшка Леший три дня по лесу водил, да так снова к дому и вывел.
А Елочка, прослышав о воле Морозко объявленной, поспешила за тридевять земель, на поклон к Ведунье.
— Да на что тебе сундуки с самоцветами? — спросила ее ведунья.
— Да не нужны мне самоцветы, у Батюшки моего их не меньше. Полюбился мне Морозко за очи свои синие, да речи уважительные. За то, что Лес бережет, и радость всем дарит.
Выпила лесная дева зелья колдовского, и стала, живой девушкой с русой косой, засияла, такой чистой и теплой красотой, какой раньше в лесу и не видывали.
Глубоко на дне Сине — озера спит в своем тереме батюшка Водяной. А дочери его денно и нощно расчесывают его огромную бороду. Каждая волосинка его — это речка или ручей. Если не чесать, то все запутается, а по Весне — Красне, там где была деревня вдруг речка потечет или озеро. Непорядок.
Не посмели русалки отца грозного ослушаться, к Морозко на встречу, бежать побоялись.
Возвращаясь в родной лес, пришла Елочка к Сине — озеру, с подружками русалками радостью поделится. Подивились те на красу земную и подарили подарок. Красные сафьяновые сапожки.
— В пору ли тебе подружка наш подарочек?
— В пору, подруженьки. Быстрее самого быстрого оленя побегу я на встречу любому моему.
Побежала она, да недалеко убежала. Оказалось, подложили завистницы в сапожки камней острых. Сняла Елочка сапожки, да так босиком и побежала кратчайшей дорогой, через болото, к заветному месту. А там, где она роняла капли крови с пораненных ног, вырастала невиданная до сих пор ягода-клюква.

Прибежала Елочка к роднику, а там ее суженный дожидается. Увидел Морозко ноги девичьи, в кровь сбитые, глаза, слез и любви полные, а уж как пуговку — самоцвет увидел, все разом понял: «Не найти, мне дева, сердца более любящего и преданного»
Завернул он любимую в шубу соболью, да и умчал в терем свой.


А народ русский по сию пору ходит на болота, да собирает ягоду клюкву.
(c) Галина Емельянова

[Диот]

Гой-еси, перевелись тут прозайки, некому думу думать, да словечко доброе молвить)).