Цитата:
Сообщение от Вера Васильева
Какой по объёму? Всё в кучу или на части поделён?
|
Иронический дефектиф. Просто там всё местами дефективное, начиная с ЛГ.
ТвАрение хренадцатилетней давности.
50 глав.
Поэту – пофиг, что воспеть…
Серия «О бедной училке замолвите слово»
Могу отрывок кинуть.
…Но только я открыла дверь, как мне окончательно приплохело. Погром, устроенный мною при поспешных сборах утром, был старательно приумножен кем-то посторонним. Сначала я не поверила. Ухватилась, как за соломинку, за спасительные сомнения. А зря.
Я побродила по квартире – и точно. Утренний кавардак не шёл ни в какое сравнение с увиденным. Пришлось констатировать неприятный факт: в довершение и без того безумного дня меня ещё и обворовали. Даже воздух в квартире был какой-то спёртый.
Не заморачиваясь по поводу уборки, я вызвала милицию, перешагнула осколки сахарницы, вышла на улицу и бессильно присела на скрипучую лавочку у подъезда. Видеть сотворённое в родной хрущёвке было выше моих сил.
Из спасительной прострации в беспощадный мир меня грубо вытряхнули оперативно нарисовавшиеся менты. Слишком быстро, я ещё не успела свыкнуться с мыслью, что мои вещи, бельё, постель ворошили чужие грязные руки.
Почему грязные? Может, они как в той шутке про местоимения были предварительно тщательно вы-мы-ты? А так мне представилось. Спорить с воображением бесполезно. Они не скромное жилище - жизнь мою беспощадно перетрясли. Но не тронули лисью шубу и норковую шапку. Предметов ценнее в квартире не водилось.
Преступник вообще ничего не взял. По крайней мере, на первый взгляд.
- Ты, что ль, вызывала? – спросил в меру упитанный седой.
А улыбчивый блондинчик, поразительно похожий на нашу хитрую хомячиху, видя, что баба находится в глубоком неадеквате, подцепил меня за шкирку и попёр вверх по ступенькам.
- Так у тебя всегда? – хмуро поинтересовался седой милиционер и, не получив ответа, быстро захлопал редкими белёсыми ресницами, будто собираясь взлететь. Но потом, по-видимому, передумал. Конечно, на таких квёлых и блёклых опахалах и муха не взлетит.
А из моих глаз сами собой прямо в декольте покатились крупные слёзы. У меня очень впечатлительная натура, а тут каждый день потрясения.
Содержимое ящиков письменного стола было вытряхнуто и разбросано. Куски газетных вырезок, карточки для учащихся, планы-конспекты, доклады, акты, графики мониторинга – тонны бумаги, сортировавшейся годами, были вывалены и перемешаны.
Также нападению подверглись книжные шкафы. Похоже, здесь орудовал преступник-библиофил. Или бумагофил?
Выведя меня из угла, где я притаилась погоревать, на свет и внимательно осмотрев, блондинчик понял, что я надолго выпала в астрал и внятного общения в обозримом будущем не предвидится. Понятливый резюмировал:
- Это не лечится.
А седой засомневался:
- А, может, она – того? Сама всё разгромила и нас позвала. Ей по приколу. Чтоб мы прибраться подсобили.
- Не думаю, - отозвался блондинистый, пробиваясь через бумажные завалы в центр комнаты.
Менты отобрали у меня сумку, пошарили, нашли паспорт, списали оттуда данные и приступили к работе.
Предоставленная самой себе, я вторично обошла территорию, в деталях обозрела разорённые пенаты, наревелась вволю, прикончила на кухне полбанки растворимого кофе и, уже морально готовая к тяжёлому разговору, радушно приветствовала малочисленную аудиторию:
- Покорнейше благодарю вас, милостивые судари, что столь любезно предоставили мне время прийти в себя после пережитого потрясения. Не соблаговолите ли терпеливо внемлить моим умозаключениям? Я теперь вполне индифферентна к инспирированию инсинуаций.
- Инси… Чего? – опупел седой. – Слышь, Санёк, ить она издевается над нами!
- А у нашей русалочки ангельский голосок, - разлыбился блондин. – Давай переведи, пожалуйста, всё это на русский народный, нам понятный, хороводный. А то я такого не усвою. У меня ж, как и положено менту, одна извилина, переходящая в прямую кишку. И без мата.
- Попытаюсь поведать без плебейских приёмов скудного вокабуляра. При милиции принято изъясняться нерандомно и без маргинальных выражений архаичного пласта лексики, центрированных на гендерно-генитальном принципе. Впрочем, долой экивоки. Вряд ли вас увлекает мифологический параллелизм идиом, связанных с языческими обрядами на заклинание плодородных сил.
И меня понесло пуще прежнего… Так, что Остапу и не снилось. Передуманное за беспокойные полторы недели и ярко раскрашенное больным воображением было грандиозно.
Из поведанного ментам создавалось впечатление, что меня преследует целая мафия. По ходу повествования седой всё сильнее вытаращивал зенки, то и дело забывая мигать. Мне неприятен был его пустой пристальный взгляд, и я переключилась на блондина.
Мой рассказ и на второго мента произвёл сильное впечатление. Блондин прищурился, сразу потеряв сходство с хомяком. «Сытый довольный котяра», - чуть не ляпнула я. Лицо у него какое-то гуттаперчевое. Быстро меняет выражение.
- Занавес, - восхищённо выдохнул он, когда я примолкла на минутку перевести дыхание.
- Ты училка, чёль? – оторопел седой.
- Погоди, давай по порядку, - призывал весёлый блондин.
Бесполезно. Я поддавалась уговорам, как нильский крокодил дрессировке. Доводы разума не действовали на меня:
- Мне угрожает опасность! Да что вы, русского языка не понимаете?
- Конечно, понимаю, - авторитетно заверил меня блондинистый, - у меня даже однажды пятёрка по русскому была. За упражнение. Кажется, во втором классе. Жаль только, что учительница у меня была не такая темпераментная. Я не против, чтобы ты меня поучила.
Интересное предложение, но меня не так легко было остановить.
- Вулкан страстей! Монументальная женщина! – счастливо жмурясь, наслаждался зрелищем белокурый.
- Мож, закрыть её суток на пятнадцать? За хулиганство? – брюзжал, не разделяя его восторга, седой.
После таких слов я, рассвирепев, разошлась не на шутку и познакомила потрясённых ментов ещё и с предчувствиями…
Сумерки за окном сгущались, показалась бледная робкая луна. Я заговорщицки подмигнула работникам правопорядка, задёрнула шторы и стала неспешно вещать.
Больное воображение рисовало горы окровавленных трупов в помещениях и вне. Смрад от разлагающейся плоти заполнил город. Бессчётное количество тел не размещалось по моргам. Преступник с шашкой наголо и расчехлённым гранатомётом безнаказанно расхаживал по опустевшим улицам многострадального Сибирска. Содом и Гоморра!
Каюсь, ну и преувеличила немного, чтоб стражи порядка обратили на меня внимание и прониклись. Подумаешь, переборщила малость с гротеском и гиперболой. И что?
Моя фантазия – страшное оружие, причём оружие массового поражения. Не мне ж одной страдать? Хорошо, что мужички попались закалённые. Видно, не первый год работали в милиции. А то ведь могли бы быть жертвы.
Ох, и намучились со мной менты, как с фениксом в крематории…