Пациент
Регистрация: 12.06.2008
Сообщений: 141
|
Неотправленные письма
" Не ходи ты ко мне под окна
И зеленой травы не топчи,
Я тебя разлюбила давно,
Но не плачь, а спокойно молчи…» С. Есенин.
* * *
В одном из густонаселенных районов современного мегаполиса жил некто Семен. Жил уединенно и скрытно. Жил, всецело отдаваясь любимому занятию. В квартире – мастерской, расположенной в чердачном помещении многоэтажного дома ,почти круглыми сутками лепил из пластилина фигурки - персонажи, снимая мультипликационные фильмы.
На монтажном столе были построены крепости, города, разбиты сады и парки, текли, бурля, реки, бушевали приливами моря, трещали морозы, и поземка носилась змеей по асфальту. На полу разбросаны куски кинопленки. Тускло горел неназойливый свет. Пахло реактивами, клеем, прошлым…
Семен вылепил маленького человека в черном френче чуть ниже колен и, поставив его на поверхность стола, начал разглядывать со всех сторон.
-Что так внимательно смотришь? Семен, окинув взглядом комнату, никого живого в ней не обнаружил, кроме своего сутулого силуэта отражающегося в зеркалах.
-Я к тебе обращаюсь, к тебе,…- низким грудным голосом повторил вопрос маленький человек во френче.
-О, привет, привет, дружище! А ты оказывается разговорчивый,…- несколько опешив, вымолвил Семен.
- Привет, - с довольным выражением , усмехнулся его оппонент. - Чем ты здесь занимаешься? Поставил меня среди комнаты, разглядываешь… Уютно здесь у тебя, тепло. Пахнет вкусно.
-Я фильм снимаю. Ты будешь главный герой.
- И о чем фильм, каков сюжет? Трагедия, комедия, сериал?
-О чем фильм? Поживем, увидим…. Знаешь,… я тебе пока не буду об этом говорить.
Творчество такая штука забавная. Думаешь об одном, снимаешь, и порой сам не догадываешься, что получится в итоге. Лев Толстой, когда дописал свою «Анну Каренину», поставив точку, вышел из комнаты и произнес, обращаясь к домочадцем, смахивая слезу: « Вы представляете? А Анна- то... Каренина под поезд бросилась…». Так что слушайся меня, наберись терпения, будем, вместе, мучаясь, творить.
-Хорошо, мой повелитель? – с пафосом ответил человек во френче и прошагал шажками к краю стола.
В дверь несколько раз позвонили.
-Не люблю, когда отвлекают от работы,- прошептал Семен.
Звонок не умолкал. Художник, вытирая руки полотенцем, открыл входную дверь.
- Сантехника вызывали? – войдя в прихожую, произнес мужчина в синем комбинезоне.
- Ах, да, да, я совсем забыл. Проходите в мастерскую, там кран уже несколько дней в мойке течет, - извинился Семен. – А я, если вы не возражаете, продолжу работу, не будем друг друга отвлекать, - улыбнулся Семен и вновь склонился над столом.
- Хозяин, принимай работу,- нарушил молчание сантехник минут через двадцать, собирая слесарный инструмент.
Семен, поблагодарил его, расплатившись за проделанную работу.
- Да... ну ты даешь?- выходя на середину стола, иронично произнес человечек в черном, сверля художника в упор глубоко посаженными глазками.
-Что такое?
- Ты хотя бы кран проверил! Этот детина пока ты лепил мою кровать, допил весь коньяк из вон той симпатичной бутылки.
Прокладку поставил старую, через пару дней вода опять подтекать начнет.
- О! Так ты еще и зоркий,- вытирая лицо полотенцем, возвращаясь в настоящее, ответил Семен.
- Не стоит обращать внимание на мелочи, они приходят и уходят. Это как луна на небе, ушла за облака,… но прошло время, и снова ее лик завораживает нас, появляясь на небосклоне. Пожалуй, на сегодня хватит. Иди отдыхать, спокойной ночи.
Семен вытащил из папки несколько листов чистой бумаги и, закурив, начал писать:
« 7 июня. Здравствуй, дорогая…
Давно тебе не писал. Прости. Как поживаешь?
Все время вспоминаю те дни, когда познакомился с тобой. Хотя нет,… это ты познакомилась со мной.
Мы сидели на пляже с друзьями, пили пиво.
Две девушки, подошли к нам : « Мальчики, можно с вами музыку послушать? Это Хариссон?».
Потом мы целый день купались в море, загорали.
Я видел, какими взглядами мужчины на пляже сопровождали тебя, выходящую из воды. У меня при этом возникали противоречивые чувства. Гордость, что ты со мной, а не с ними, но в тоже время и странное ощущение возможности в любой миг потерять тебя.
Когда стемнело, мы забрались в горы, уселись на плоскую крышу дольмена. Пили сладкое вино «Фетяска». В свете костра, я видел, как дрожат твои пальцы, когда ты прикуривала сигарету. Сашка целовался с Ленкой, а я,… ты знаешь, я совсем тогда растерялся. Выпитое вино не придало смелости, а наоборот- отрезвило. Так бывает. Это теперь я понимаю, что так бывает. А тогда…. Десять дней промчались как один. Время отпусков заканчивалось.
Мы долго стояли на перроне, ветер шевелил твои выгоревшие на солнце волосы. Двери электрички, шипя, захлопнулись . До сих пор помню тот адрес, который ты мне написала, - " Москва. М-54. До востребования". Маленький камушек, отшлифованный морскими волнами, подаренный тобой на прощанье. И слова,- «Приезжай и пиши».
Шесть месяцев разлуки, твои письма… аккуратный почерк: « Я поступила в Плехановку. Здесь классно, капустники, театры. Приходится подрабатывать, работаем с Ленкой в гардеробе «Современника», - стипендии не хватает. Москва, сам понимаешь. Скоро каникулы, ты приедешь?».
Я приехал. Падает снег и кружится. Ранее утро, оба зеваем, не выспались. Смеемся и строим планы.
Планы на каникулы. Ты все время говоришь, говоришь,… тараторишь: « Сначала театр «Сатиры», там дают «Таблетку под язык»,- Миронов, Папанов. Потом -«Коломенское», - Андрей Рублев, Даниил Черный…».
Помнишь, как в соборе остановились перед огромной иконой, - «Апокалипсис». Ты спросила: « Сеня! Что такое Апокалипсис?». Я, немного подумав, ответил: " Откровение".
Проходивший мимо священник, одобрительно закачал головой, и, окинув нас взглядом, сказал:
« Правильно, молодой человек. А Вам, девушка, должно быть стыдно. Советую читать больше».
-Сенька, да ты у меня умный оказывается.
Я возразил, - ты знаешь, вырвалось название иконы произвольно, даже не знаю, как это получилось. Наверное, по наитию.
- Умный, умный, не скромничай.
Вечер в кафе « Метелица». Пьем коктейли из огромных бокалов. Ты вытаскиваешь из сумочки вяленую тарань: « Отец прислал посылку». Шелушим рыбу, запиваем красной жидкостью. Танцуем под саксофон. Твои глаза и губы напротив.
Признаться стыдно, я тогда напился, напился, хлопнул дверью на выходе . Прости.
Но и ты хороша: « Лучше бы купил себе югославские сапоги в «Гуме» на эти пятьдесят рублей».
Самое интересное,… никак не могу вспомнить название спектакля в « Оперетте». « Пигмалион», или «Летучая мышь…», Татьяна Шмыга, Герард Васильев,… а название,… не помню, хоть убей.
Еще места попались не ахти, какие - балкон, мое кресло за колонной, которая загораживает сцену. Я все время вытягиваю шею, галстук съезжает на бок, давит узлом . Ты хмыкаешь в программку, поправляешь мне галстук. У тебя нежные пальцы, чувствую их дрожь и тепло. После антракта, набираюсь смелости, пересаживаюсь на твое место, усаживая тебя на свои колени. Соседи шушукают, возмущенно поглядывая в нашу сторону. Плевать,… теперь все видно, и ты сидишь, не шелохнувшись у меня на коленях.
Волосы пахнут морем.
Брюки после спектакля в гармошку, но зато, масса впечатлений…
- Семен! Семен!
Семен, подняв голову, увидел стоящего напротив человечка во френче.
- Семен! Что было дальше?
- Не хорошо подглядывать,- ответил ему Семен, аккуратно складывая письмо.
- Так интересно же.... Ты проводишь ее на квартиру, которая она снимала на Малой Бронной. Напросишься в гости. Свечи, шампанское,… поцелуи и ласки до утра?
- Разыгралось у тебя, мой друг воображение.
- А что тянуть? Инициативу надо брать в свои руки. Ловить момент удачи.
- Так ты еще и инициативный получился, - не понимая, отчего вдруг смутился перед своим творением, Семен. - Все спать, спать,… завтра много работы.
20 января. « Привет, дорогая!
Ты спрашиваешь, мол, как я? Я, пожалуй, в норме. Хотя, честно признаюсь, этот фильм трудновато мне дается. Может, все бросить? Взять отпуск за свой счет. Отпуск за свой счет от самого себя. Неплохо звучит, да?
Помнишь, в « Лоо», ты мне сказала, увидев, как я запыхался после заплыва на спор с твоими друзьями: « Качайся, Семен, качайся». А ведь я тогда от них, родившихся у моря, не отстал ни на метр. Но купил гирю и стал качаться до одури, до хруста в суставах, до судороги в мышцах.
Это ведь ТЫ мне сказала!
Через год на Байкале, куда мне все-таки удалось тебя уговорить приехать в отпуск, помнишь, как ты ахнула, увидев мое тело? Мне было неловко, был рад и смущен одновременно. Тащил тебя на спине через болото, комары жалили нещадно, мошка лезла в уши и в рот. Ты растирала мою спину и грудь спиртом. Я млел… Хозяева - староверы растопили баню.
Я легонько похлестывал тебя веником по загорелым, стройным ногам, по плечам и груди, которую ты смущенно пыталась укрывать . Я поливал на раскаленные камни из ковша студеную воду, клубился пар, было жарко, пахло тайгой и тобой. Потом мы забрались по шаткой лестнице на чердак, плюхнулись в колючее сено. Я целовал тебя всю: от кончиков пальцев на ногах до глаз.
Губы шептали: « Да, да, да…». Всю ночь о крышу дома на ветру терся высоченный кедр, мне казалось, что, это кто–то, подсматривая за нами, укоризненно, а может быть, ревностно ворчит….
- Да, - сопя и шмыгая носом, проронил человечек, опуская ноги с кровати.
-Это ты опять? – недовольно дернув головой, возмутился Семен.
-Я, я …. Сам развлекаешься, а мне, думаешь легко все это слышать? Ворочаюсь, ворочаюсь… Я ведь тоже мужчина.
- Завидуешь что – ли? Или ревнуешь? Ревнивый…
- Может и ревную.
- Хорошо, я сейчас тебе подружку вылеплю?
Последний раз редактировалось grianatoly; 29.04.2012 в 01:04.
|